В.Л.Таланов

Свойства белой логики и их генезис

В дальнейшем изложении будут использованы следующие обозначения:

БЛ – белая логика («структурная логика»)

ЧЛ – черная логика («деловая логика»

БЭ – белая этика («этика отношений»)

ЧЭ – черная этика («этика эмоций»)

БС – белая сенсорика («сенсорика ощущений»)

ЧС – черная сенсорика («волевая сенсорика»)

БИ – белая интуиция («интуиция времени»)

ЧИ – черная интуиция («интуиция возможностей»)

ТИМ – «тип информационного метаболизма» (один из 16-ти возможных в соционике), - он же «социотип», или просто «тип».

«Специалистами по той или иной функции» или «субъектами функции» в контексте статей этого цикла мы называем представителей тех типов, у которых соответствующая функция занимает, согласно соционическим моделям, программную или творческую позицию.

Вместо предисловия (новичкам в науке это можно не читать)

Все конкретные факты и утверждения о свойствах функций, которые содержатся в настоящей статье, не являются результатом ни теоретических домыслов автора, ни его жизненных наблюдений, ни компиляцией описаний свойств функций другими соционическими авторами. В данной серии статей мы постановили своей целью описать проявления восьми соционических функций абсолютно объективно, опираясь исключительно и только на результаты экспериментов с диагностическими анкетами.

Под свойствами, характерными для какой-то соционической функции, мы понимали те первичные свойства, соответствующие отдельным вопросам анкет (далее они обобщались по сходству своего содержания в кластеры), которые принимали максимальные значения для этой функции среди всех восьми соционических функций. Подчеркнем: не просто положительные значения (то есть превышающие средний популяционный уровень), а именно максимальные.

Если какое-то свойство отмечается нами как эмпирически характерное в первую очередь для белой логики (по результатам обработки диагностических анкет), то это не значит, разумеется, что это свойство одинаково сильно выражено для любого из четырех социотипов белологической группы. Например, оно может быть особенно сильно выраженным для ЛСИ, чуть менее – ЛИИ и СЛЭ, а для ИЛЭ (к примеру) может оказаться лишь на среднепопуляционном уровне, или даже чуть ниже его. Эта последовательность приведена только для примера и может быть, конечно, и иной. Однако характерность свойства для БЛ определяется по его средней выраженности в четверке ТИМов, причем свойство считается характерным для БЛ, если для других функций результаты его усреднения по соответствующим четверкам ТИМов окажутся еще ниже по значению. Из-за указанной неравномерности распределения по четырем социотипам белологической группы очень редкое характерное свойство является эксклюзивным маркером одной лишь белой логики – оно может быть сцеплено (хотя и в значительно более слабой степени) и с другими функциями, а также и с соционическими признаками: вертностью, нальностью, эмотивизмом, позитивизмом и т.п. Следует отметить, что свойств, идеально-равномерно распределенных по четырем ТИМам функциональной группы, практически и не существует. Для любого, сколь угодно характерного для БЛ свойства, даже считающегося в литературе «каноническим» и «детерминантным» для этой функции, все равно отмечается неравномерность распределения по четырем белологическим ТИМам. Разумеется, то же самое верно для свойств, характеризующих и любую иную соционическую функцию, - в отношении ее собственной специфической ТИМной «четверки». Например, утверждение «Начиная вслух логически рассуждать, я всегда заранее знаю, к чему эти рассуждения в конце сойдутся» имеет максимальную нагрузку по БЛ, затем по ЧЛ, затем по обеим сенсорикам, а из признаков – в наибольшей степени по логике, и затем – по рациональности. По ТИМам нагрузки этого утверждения тоже неравномерны.самая большая нагрузка – у ЛСИ, а самая маленькая (хотя пока положительная) – у типа ИЛЭ.

Наверное, было бы более наглядно характеризовать каждое ниже отмечаемое в статье «эмпирическое» свойство белой логики гистограммой его распределения по ТИМам, признакам и прочим функциям. Однако формат статьи, да и ограниченные задачи, которые нами поставлены перед этой публикацией, не позволяют это сделать. В любом случае – проиллюстрировать статью более чем сотней гистограмм, к сожалению, не совсем реально. Главным образом по этой же причине (то есть из-за ограничения на объем материала) мы не стали иллюстрировать выделяемые эмпирические кластеры свойств примерами конкретных многочисленных анкетных утверждений, входящих в каждый кластер, но лишь ограничились более общими содержательными описаниями этих кластеров. Эти описания вполне отражают содержание конкретных анкетных пунктов, образующих эти кластеры, и максимально лишены, уверяем, авторского «домысливания». Признаемся, что мы воздержались от примеров анкетных утверждений еще по одной причине. Проиллюстрировать сотню описанных кластеров несколькими сотнями анкетных утверждений значило бы в той или иной мере раскрыть диагностические коэффициенты соответствующих анкетных пунктов. Однако с их использованием в настоящее время еще продолжается экспериментальная научно-исследовательская работа, в том числе при участии анонимных интернет-респондентов. Раскрытие конкретных диагностических коэффициентов нескольких сотен анкетных вопросов могло бы облегчить (для встречающихся не вполне добросовестных респондентов) заполнение диагностических анкет «под заданный тип», и тем самым, хотя бы даже «чисто гипотетически», поставить под сомнение достоверность будущих, еще только предстоящих к получению научных результатов.

При любом эмпирическом определении величин функций (а затем – и усредненных свойств функций в группах испытуемых) возникает одна теоретическая проблема. Дело в том, что понятие функции (любой из восьми соционических функций) является в соционике в значительной мере неопределенным. Если считать, например, что белая логика – это все те психические свойства, которые в той или иной мере присущи типам ИЛЭ, ЛИИ, СЛЭ и ЛСИ, отличая в целом группу этих типов от прочих типов социона – это один подход. Если считать, что при определении этих групповых свойств программное и творческое положение функции должно учитываться с разным весом, и поэтому вклад типов ЛИИ и ЛСИ в свойства БЛ надо учитывать с несколько большим весом по сравнению с ИЛЭ и СЛЭ (например, на 20% большим, чем для ИЛЭ и СЛЭ) – это другой подход. Если при определении групповых свойств в качестве количественной меры усреднять непосредственно коэффициенты корреляции, получающиеся у того или конкретного свойства с каждым из ТИМов, являющихся членом этой группы, - это опять один свой подход. Если же усреднять не коэффициенты корреляции, а их квадраты с учетом знаков, то есть общие дисперсии, связывающие тип со свойством – это будет опять же другой, альтернативный подход. Можно на самом деле всё делать и так, и этак, потому что понятие психической функции, пригодное для однозначного измерения, в соционике не определено. Единственным выходом из тупика является волевое решение: аксиоматически уточнить, а по сути – впервые для истории соционики постулировать, что же такое в количественном смысле функция по отношению к количественно же измеренным свойствам типов. Но, чтобы заведомо удовлетворить вкусы и аппетиты любых формальных критиков, мы пошли по более трудоемкому и менее амбициозному пути: просто-напросто вычислили соционические функции респондентов (на основании результатов диагностических анкет) сразу всеми восемью теоретически возможными способами. Восемью, а не четырьмя, ибо еще одна степень свободы в измерениях связана с выбором процедуры нормировки функций – надо ли перед усреднениями предварительно приводить индивидуальные профили ТИМов и функций респондентов к виду с одинаковым контрастом профиля, то есть с одинаковым разбросом величины «пиков», или же достаточно ограничиваться для всех расчетов «сырыми» значениями пиков, непосредственно получающимися у испытуемых в эксперименте. К счастью, результаты всех восьми подходов крайне мало разошлись как по итоговым взаимным корреляциям функций, так и по получающимся усредненным «портретам» их типичных проявлений. Поэтому те качественные выводы о свойствах функций, которые мы ниже в статье представляем, являются одинаково верными для любых возможных процедур расчета функций.

Во всех случаях сначала усреднялись характерные свойства для каждого соционического типа в отдельности, и все дальнейшие процедуры, направленные на определение свойств конкретных функций, проводились уже не с индивидуальными, а со среднетипными значениями. Тем самым неоднородность экспериментальной выборки (по-простому, разное количество ЛИИ и ИЛЭ, участвовавших в экспериментах, и т.п.) полностью нивелировалась и никак не влияла на результаты.

Для анализа и расчетов были использованы диагностические анкеты более трех тысяч респондентов (белых логиков среди них оказалось около 1000 человек). Анкеты содержали от 300 до 600 вопросов (точнее, не вопросов, а оцениваемых респондентом по многобалльной шкале утверждений, касающихся его психологических, физиологических и поведенческих особенностей). Использовались анкеты нескольких типов с разными вопросами-утверждениями. Поэтому в ходе содержательного анализа конкретных психологических свойств из пунктов нескольких разных анкет составлялись смысловые кластеры, в которые собирались по-разному сформулированные вопросы-утверждения со сходным психологическим смыслом.

Диагноз типа ставился респонденту непосредственно по его анкете, и заявленный респондентом тип при этом никак не учитывался (он принимался во внимание на более ранних этапах работы, когда анкеты «учились» по своим вопросам правильно определять тип отвечающих). Для проверки получающихся в итоге «портретов» типичных свойств соционических функций проводилась параллельная процедура с расчетами только по заявленным типам – и на этот раз без учета результатов уже анкетной типодиагностики. Полученные в итоге свойства функций оказались полностью подобными и вполне аналогичными тем, которые были получены в основной работе при диагностике ТИМов по анкетам, - но только гораздо более «размытыми» и менее контрастно выраженными (такой результат предсказуем – заявленные типы соответствуют истинным примерно в 50% случаев, а использованные нами анкеты диагностировали правильный ТИМ не реже, чем в 95% случаев).

Для повышения достоверности результатов анализа, треть анкет с наиболее низкими контрольными показателями надежности и правдивости ответов исключалась из основной процедуры обработки. На всякий случай они не совсем исключались, а анализировались отдельно. Контрольный расчет свойств по группе именно этих выбракованных анкет показал, впрочем, опять же те же самые качественные свойства функций, но сильно «размытые» и выраженные значительно менее контрастно (примерно как и в случае с «заявленными» ТИМами).

ТИМы респондентов диагностировались в анкетах напрямую, по корреляциям ответов респондентов с «масками» типичных усредненных ответов, которые ранее, в результате многолетних предварительных исследований, были получены для всех 16-ти ТИМов (и, конечно, отдельно для каждой анкеты). Таким образом, диагноз ТИМа ставился по наибольшей корреляции ответов с одним из 16-ти векторов диагностических коэффициентов. Число коэффициентов в векторе равнялось числу вопросов анкеты, а по своей величине каждый коэффициент был усреднением ответов «гарантированных» представителей заданного ТИМа, отвечавших на соответствующий вопрос. Таким образом, никакие соционические признаки в диагностике вообще не использовались. Диагноз ставился с опорой на целостный ТИМ – и именно такая процедура диагностики, судя по результатам наших предварительных многолетних исследований, показала себя наиболее чувствительной, точной, надежной и достоверной.

Вектора диагностических коэффициентов (по 16 векторов для каждой анкеты, то есть по одному для каждого ТИМа) ранее были получены и уточнены с помощью обучающих выборок, в которые были собраны респонденты с надежно заявленными ТИМами (при этом респонденты с ненадежно по тем или иным критериям заявленными ТИМами, а также заявленными ТИМами, резко расходившимися с результатами последующей первичной диагностики по коэффициентам первого и второго приближения, из обучающих выборок выбраковывались). На начальном этапе исследований получавшиеся для вопросов первичные диагностические коэффициенты контролировались также и с помощью содержательного анализа, с опорой на «канонические» соционические описания свойств типов и признаков. Однако это был контроль, а не отбор, и он показал валидность подхода. В дальнейшем для уточнения диагностических векторов, наряду с расширением качественной обучающей выборки, использовались только математические методы, а именно: эффективный статистический метод последовательных уточняющих приближений, статистический метод наилучшего разделения ТИМов и полюсов признаков (минимизация эксцессов распределений), а также уникально подходящий именно для целей соционического анализа метод симметризации данных (основывающийся на представлении о математическом равноправии, симметрии всех типов социона). Полученные в окончательном виде диагностические вектора лишены поэтому любого авторского субъективизма и отражают усредненные представления о типах в различных соционических школах СНГ, тяготеющих к одному и тому же «классическому» соционическому стандарту в своем понимании семантики типов, признаков и функций. «Усреднение по школам» в такой ситуации – только добавочный плюс. Тем самым нам впервые (и надежно) удалось перевести усредненное соционическое общественное мнение о наиболее характерных и показательных маркерах типов, существовавшее до того лишь в неформализованном индивидуальном опыте профессиональных и наиболее опытных социоников, на язык обобщающих этот опыт количественных диагностических коэффициентов и строгих математических формул. С помощью чисто математических процедур были в результате последующего анализа ответов на анкеты нескольких тысяч респондентов получены ТИМные диагностические коэффициенты и для таких свойств, которые ранее вообще не изучались и не анализировались соционикой применительно к типам (например, некоторые маркеры ТИМов, относящиеся к их психофизиологическим особенностям).

Изучение воспроизводимости соционического диагноза при повторном параллельном тестировании по независимым анкетным формам, как и сопоставление анкетных диагнозов с надежно заявляемыми типами, показали, что в результате многолетних исследований и уточнений векторов диагностических коэффициентов достигнут уровень надежности анкетной соционической типодиагностики, во всяком случае превышающий 95%. Заметим, что для достоверного экспериментального анализа свойств соционических функций (их семантики), обзору результатов которого и посвящены статьи настоящего цикла, хватило бы и гораздо меньшего уровня надежности в диагностике ТИМов.

ОСНОВНАЯ ЧАСТЬ

Некоторые предположения о генезисе белой логики.

Основные механизмы и проявления белой этики (этики отношений) универсальны для всех приматов, от макак до людей. Что является предметом этики отношений? - Эмоциональные отношения между людьми или особями стаи. Нюансы мимики, голоса и поведения, расшифровывающие характер этих отношений. Внимание к общественному мнению. Кто сидит ближе, кто сидит в отдалении. Кто сидит выше, кто сидит ниже. Кто получает больше груминга и поглаживаний. У кого больше друзей и союзников, у кого меньше друзей и союзников. К кому можно обратиться с просьбой, на кого и как можно повлиять, чтобы что-нибудь получить. Где в результате деформации налаженной структуры отношений наметилось слабое звено – вследствие того, что кто-то кого-то обидел, совершил недопустимый с точки зрения социальных ролей поступок, обманул чьи-то ожидания, растерял друзей. Еще - стремление не портить отношения с другими членами стаи или коллектива, самому накапливать друзей и совершать социально одобряемые поступки, чтобы повысить свой статус. Умение эффективно угождать ситуативно статусным особям и пресмыкаться перед ними в случае их гнева. Готовность и даже любовь к тому, чтобы самому принимать чужие поглаживания и груминг. Повышенная социальная внушаемость. Достаточно высокая мимическая и голосовая эмоциональная выразительность, чтобы передавать свое одобрение статусным особям и угрожать особям низкостатусным и проштрафившимся. Развитые социальные инстинкты – в частности, при какой-то возникающей угрозе один такой социальный инстинкт побуждает приближаться к своей стае, а не бежать в обратном направлении. К ним же относится и запрет убивать «своих» и себе подобных. Развитие специфически социальных эмоций – например, чувств унижения и стыда, а также чувства благодарности. Всё то, что здесь перечислено, является обобщением чисто эмпирического исследования семантики белой этики (то есть не постулировано и не выдумано, подробности исследования можно посмотреть в нашей статье настоящего цикла о белой этике).

Сказанного в предыдущем абзаце вполне достаточно, чтобы сделать главный обобщающий вывод: основными предметами белой этики являются отслеживание, использование и поддержание сложной структуры социальных отношений в стае приматов. Основная видовая задача белой этики – поддержание сложной структуры социальных отношений в стае, помогающей виду выживать в целом. Для того, чтобы успешно справляться с этими задачами, мозг приматов (и некоторых других социальных видов животных) в ходе эволюции обучился создавать модель структуры сложных иерархических отношений особей в социальной стае. Эта модель статичная, то есть устойчивая, но гибкая – в ней возможны текущие изменения. Более того, каждая особь заинтересована и непрерывно отслеживать, и даже специально создавать такие изменения, чтобы, используя их, повышать свой социальный статус.

Предположительно, зоны коры мозга, связанные с осуществлением структуроотражающих механизмов белой этики, находятся в левом полушарии, в соседстве с семантическими зонами зрительных и речевых центров.

Теперь представим себе, что в стае в силу мутаций появились особи самцов, у которых ухудшены собственные мимические проявления и снижена способность читать чужие эмоции, чем грубо нарушено важное звено белоэтических механизмов. Вообще говоря, этих дефектов при прочих равных условиях уже достаточно, чтобы в стае такие самцы стали аутсайдерами. У большинства видов приматов (наверное, и у наших предков) потомство оставляют только высокостатусные самцы. Следовательно, в общем случае подобные мутации будут быстро уничтожены, стерты из генома вида, но только за одним «но»: если они не будут сопровождаться такими одновременными изменениями способностей и поведения, которые помогут этим самцам поднять свой социальный статус «в обход» социальных норм этики отношений.

Какого рода могут быть эти полезные дополнительные способности, вырастающие на заложенных в мозгу «инвалидных» механизмах первоначальной этики отношений?

Если самец мало восприимчив к эмоциям, но физически силен и амбициозен, имеет развитые органы чувств и, главное, сохранные мозговые механизмы, моделирующие некую структуру отношений между объектами, то у него при некоторых дополнительных условиях еще будут шансы продвинуться в иерархии. Попробуем набросать для минувшей эволюции подходящий для решения этой задачи план дополнительных мутационных действий, генетически сцепленных с первоначально прискорбным ослаблением эмоциональной чувствительности.

1. Ухудшение чувствительности центральных отделов обонятельного анализатора, тесно связанных с эмоциями, можно компенсировать усилением периферических отделов этого анализатора, сделав нос более длинным (и это подтверждается результатами опросников – у логиков и интуитов, по определению имеющих ослабленный центральный аппарат обонятельного анализатора, носы в достоверной статистической тенденции более длинные)..

2. Высвободившиеся из-за дефицита эмоционального распознавания механизмы белой этики, ранее отвечавшие за формирование образа структуры эмоциональных отношений, можно использовать и для других целей: «загрузив» их для начала отображением не структуры эмоциональных отношений особей, а отображением структуры объективных свойств особей стаи, а также «главного» и «второстепенного», важного и неважного в том же социуме. Вот этот самец сильный, а этот слабый, этот всегда проигрывает. Этот бегает быстро, а этот медленно. Эмоции вожака я ловлю плохо, но я вижу, что он всегда терпит близкое к нему нахождение этой самки, а прочих гоняет. А ведь, оказывается, можно вполне обойтись и без анализа эмоций, руководствуясь только анализом дистанций общения и привычного пространственного положения особей на площадке! Обратите внимание, что при такого рода анализе социальных отношений вместо оценочной функции эмоций (черной этики) используются сравнительные количественные оценки по отношению к некоторым объективным критериям, даваемые черной логикой. Насколько БЭ не может обойтись без эмоциональных оценок, осуществляемых ЧЭ, настолько же БЛ нуждается в чернологических оценках. Этим объясняется сцепка двух половинок логики, равно как и двух половинок этики, в эволюции. Отсюда и довольно тесная положительная корреляционная связь между БЛ и ЧЛ в соционе.

Итак, первоначально доминирующие в модельной структуре эмоциональные знаки постепенно вытесняются знаками пространственного положения элементов, дистанций между ними, а также, заодно, и таких объективных (и отнюдь не связанных с эмоциями) свойств элементов моделируемой структуры, как сила, скорость, размер, и т.д.

3. Оказывается, что низкая эмоциональная чувствительность сопряжена и с определенными преимуществами. Став менее чувствительным, «я» стал более упрямым и агрессивным, и мне теперь чаще уступают. Я теперь заметно слабее чувствую боль и страх, и другие самцы, даже те, что крупнее меня, стали меня побаиваться.

4. Раньше я был криклив, сильно внушаем и всегда шел на поводу у общественного мнения. Теперь я молчалив и гораздо более самостоятелен. Я больше наблюдаю, сопоставляю события и запоминаю их связь. Я бы сказал, что я теперь анализирую и оцениваю связь фактов, если бы я знал эти слова. Я не участвую в частой чужой панике из-за такой мелочи, что где-то прошуршала листва. У меня плохое обоняние. Зато я более других стал внимателен к связыванию событий между собою. Другие члены стаи ориентируются только на запах и на то, что в текущий момент видят. Они не умеют связывать следы других животных с их обладателями, а я уже умею. Недавно я увидел лишенный запаха свежий след удава на сырой земле после дождя, представил, как он тут прополз, и раньше других поднял тревогу, прогнал от этого места детенышей. Скоро удава обнаружили, прогнали его палками, и две самки были мне благодарны, пришли поискать у меня в шерсти.

5. Я не только слаб в чтении чужих эмоций, и из-за этого не раз попадал впросак, но еще и бываю рассеян в лесу. Это потому, что я вспоминаю в это время то, с чем уже встретился на тропе раньше, сегодня или вчера (вместо того, чтобы вспоминать, кто с кем сегодня поссорился). Сегодня я из-за рассеянности дважды наткнулся на сук. Первый раз сук был толстый и тупой, и больно не было. Но второй раз сук был тонкий и белый на конце, потому что был наискось обломан. Он ткнул меня этим острием, и было очень-очень больно. Я разозлился и вырвал этот кусающий сук, и зачем-то прихватил его с собою. И вот сейчас я столкнулся на тропе с семьей диких свиней. Кабан со своими белыми клыками бросился на меня, а я, вместо того чтобы бежать или бросить в него своей палкой, как сделал бы еще вчера, почему-то дождался и ткнул прямо ему в шею белым острием своей палки – ведь и у меня теперь был остро жалящий клык. Кабан захрипел и упал. Теперь у меня есть много мяса, и я принесу его в стаю. Никому еще не удавалось убить кабана. Палку я возьму с собою. Я покажу, какая она острая, как мне от нее было больно, и как она потом в моих руках убила свинью. Я все такой же рассеянный, но теперь я стал великим охотником. Я принесу мясо, и женщины будут его у меня выпрашивать. У меня будет почет и уважение.

6. Хоть я и слаб в эмоциях, но у меня зоркий глаз, твердая рука, еще я умею хорошо помнить и не умею прощать. Даже вожак всех прощает, если они долго ищут у него блох и ползают перед ним на земле. Вожак сильный и глупый. Я поползал перед ним, и он меня простил, перестал обращать на меня внимание. Но я его не простил, и с того момента не выпускал из виду. Вожак всё делает, как все. Прежде чем ударить или укусить, он угрожающе рычит. Я никогда не рычу, и по моему лицу нельзя догадаться, что я задумал. У нас самцы часто дерутся, и молодые и старые, но еще никто никого не убивал. Они больше рычат и пугают. Наверное, это вечное правило, унаследованное нами от предков. Но я не чувствую запрета – у меня нет таких правил. Я подошел к нему молча, когда поблизости никого не было. У меня было непроницаемое лицо. Он только посмотрел на меня и удивился, даже не зарычал, а я ударил его по голове дубиной. Потом еще, и еще раз, и он перестал двигаться. Кровь его я попробовал на вкус и вымазал ею себе лицо. Я взвалил вожака на плечи и отнес на площадку, где бросил перед стаей. Все растерялись, и, кажется, никто ничего не понял. Я схватил доминирующую самку, громко зарычал, и быстро овладел ею. Забрался на пень и снова зарычал. Потом тот, кто прежде утихомиривал гнев вожака и ползал перед ним на брюхе, прибежал и стал ползать на брюхе передо мной. Я допустил его до ловли у меня блох. Я стал главным. Теперь все самки будут моими. Но я буду умным вожаком. Я сразу отметил того, кто сильнее меня. Я стал его гонять, пользуясь поддержкой стаи. Но он отбегал неохотно, и с каждым разом всё неохотней. Он сильнее меня, когда стоит и бегает. Но он слабее, когда лежит и спит. Это справедливо. Я ниспровергатель старых порядков и провозвестник новой эры. Я сильнее, потому что я умнее. Я подошел ночью, когда я был силен, а он нет, и убил его дубиной. Теперь я всегда буду вожаком, и все детеныши будут моими – пока я не утрачу наблюдательность и ум, а с ними - быстроту своих подозрений, и меня кто-то из моих подросших детей тоже не убьет во сне.

7. А я – один из потомков предыдущего вождя. Я захватил власть в племени, опираясь на свою холодную расчетливость и циничное коварство. Чтобы можно было далее управлять племенем, вообще не опираясь на поддержку друзей, я начал бесконечные войны с соседними племенами, которые всегда уступали нам, потому что я был заботлив и бережлив к самым острым кольям и изобретателен на ловушки. Самок мы теперь захватывали, а мужчин съедали – это был мой почин. Ибо они – животные, а не люди, а нация превыше всего. К тому же печень врага передает тебе его силу (это тоже я придумал). Добычу делил я сам. Самые большие преимущества теперь получали самые умные воины, а не только те, кто привык жаться в стаю и блюсти ее законы. У умных воинов теперь были и резервы продуктов, и особо ценные вещи, которыми можно было обмениваться. Тот, кто сознавал их ценность, выигрывал. Тех соплеменников, кто смотрел на меня косо, я теперь обвинял перед племенем в пособничестве нашим врагам, и племя с гневом их убивало. Лично не чувствительный к страху и другим эмоциям, я всегда полагал, что избыточный страх никогда не будет лишним, и вел себя так, чтобы соплеменники постоянно трепетали. Чтобы сделать иерархию племени более послушной моей воле и всегда зависящей от меня, я придумал поощрительную систему татуировок, которые раздавал сам, и теперь воины могли приступить к трапезе лишь по старшинству. Не фактическая иерархия по силе и числу друзей определяла татуировки, а татуировки теперь определяли иерархию. Чтобы управлять было еще легче, я придумал систему страхов, состоящую из системы запретительных табу. Нарушить табу значило навлечь на племя неудачи и тяготы. И виновников карал большой дубиной тот, на кого я укажу пальцем. Чаще всего это был его родственник или близкий друг. Я правил долго и счастливо, любимый племенем, и оставил после себя много детей.

Для чего мы поведали все эти гипотетические страсти былых времен? Чтобы на вымышленных игровых примерах проиллюстрировать, как могла эволюция прокладывать свой путь, превращая у части популяции гены этики в гены новой и эволюционно более передовой психической функции – логики, и как уже сама логика могла эволюционировать дальше на этом пути, и почему «логика» имеет повышенную сцепку с отбором по Y-хромосоме, благодаря чему «логиками» и поныне чаще оказываются мужчины.

Стоит отметить, что, когда автор раздумывал над выше приведенными примерами эволюционного отбора, он обнаружил, что практические преимущества неэмоционально оценивающей полезность свойств и действий черной логики (на основе представлений о последствиях, отсюда ее связь со временем) очень трудно отделить от практических преимуществ структурной логики. И те, и те на практике тесно сцеплены друг с другом, не могут друг без друга обходиться. Видимо, поэтому эти два механизма так и остались генетически сцепленными между собою, что сегодня проявляется в высокой взаимной положительной корреляции этих функций в соционе. Логик может быть преимущественно ЧЛ или БЛ, но в любом случае обе «половинки» будут развиты у него выше среднего уровня. То же касается и связи между собою ЧЭ и БЭ. ЧЭ – это сила возникающих оценивающих эмоций. Белая этика от нее сравнительно не зависима, потому что может обойтись без сильных эмоций, но требует еще и внимания к структуре социальных отношений. Однако без ЧЭ белая этика все равно не работоспособна. Точно так же ЧЭ не может обойтись без белой этики, потому что сама по себе не создает комплексных преимуществ, необходимых для лучшего выживания в социально организованной стае соплеменников.

Семантика проявлений белой логики по результатам обработки 3000 анкет:

ЭМПИРИЧЕСКИ ВЫЯВЛЕННЫЕ ОСОБЕННОСТИ ЭТИКО-ЭМОЦИОНАЛЬНОЙ СФЕРЫ «СРЕДНЕГО» СПЕЦИАЛИСТА ПО БЕЛОЙ ЛОГИКЕ, УНИКАЛЬНЫЕ ИМЕННО ДЛЯ БЕЛОЙ ЛОГИКИ

Голос сердца, чувства и эмоции, чувствительность к настроениям окружающих, в том числе восприятие их мимики и интонаций - это всё не его.

У него "холодный" взгляд, скудная мимика. Окружающие порой считают его "сухарем" и гордецом.

Со слабыми эмоциями специалиста по БЛ связаны и его нередко отмечающееся неумение плакать на людях, и притупленность его вкусовых и обонятельных ощущений.

Его сопряженная с БЛ эмоциональная слабость проявляется в спокойной невозмутимости и отсутствии предрасположенности к безудержной радости, к ярости или особым мукам. Эмоциональные воспоминания и предположения его тоже не тревожат. Эта же "эмоциональная слабость" ведет к некоторой колючести и холодной жесткости его характера (особенно у сенсориков), а порой - также и к его холодному безразличию к близким людям. На фоне черной интуиции эмоциональная слабость БЛ может приводить субъекта к его безразличной отстраненности от забот близких ему людей, а на фоне черной сенсорики она же может вести даже к циничному палачеству. Наиболее общим эмоциональным симптомом для всех специалистов по БЛ является их эмоциональная "толстокожесть".

Принципы для него всегда важнее эмоций - будь то его страх или сострадание, без разницы (и ту, и другую эмоцию он испытывает не часто). Он жёсток и непреклонен в суждениях, поскольку опирается на структурированную и дотошно взаимоувязанную систему своих взглядов как на первичную и главную самоценность, а не как на промежуточное средство для достижения каких-то иных ценностей.

Он очень плохо чувствует изменения в настроении собеседника, невнимателен к сигналам симпатии и антипатии, с трудом чувствует отношения людей друг к другу, плохо отличает истинные чувства от наигранных, менее, чем кто-либо, в курсе сплетен и пересудов, совсем не умеет регулировать и налаживать эмоциональные отношения в коллективе. Одним словом - особенно слаб во всех белоэтических проявлениях. В черноэтических, впрочем, тоже слабоват, хотя и не в такой степени. Некоторые белые логики могут и стихи читать с чувством и выражением, и интонациями и громкостью голоса в своих публичных выступлениях они тоже умеют играть. Вот лицом им управлять сложнее - его привычно-серьезная мина с ослабленной мимикой (особенно у интровертов) обычно выдает их низкую эмоциональность. Во всяком случае, их настроение слабо отражается на лице - в отличие от носителей других функций, и даже ЧЛ в том числе. Также крайне редко, в сравнении с носителями других функций, специалист по БЛ погружается в прошлые эмоциональные переживания (тут его относительная слабость в ЧЭ дополнительно подчеркивается его статикой, то есть относительной слабостью также БС и БИ).

Будучи слабым и в черноэтических, и в белоэтических проявлениях, специалист по БЛ в то же время относится к ним по-разному. Если белоэтических проявлений он чурается (в лучшем случае просто скучает от них и устает), то черноэтические проявления его не пугают и не отталкивают, порой даже привлекают – ему нравится в них втягиваться. Белую этику специалист по БЛ обычно подменяет некими общими белологическими принципами, лишенными индивидуального подхода, но в отношении черной этики у него всегда в глубине души есть и некое понимание, и некое тяготение. Так, как мы уже отметили, многие белые логики (в отличие от черных логиков) могут и стихи читать с выражением, и интонациями в своих выступлениях тоже заметно лучше них умеют играть. Их также притягивает в искусстве «романтика» сильных эмоций и страстей. По этой же причине в одиночестве, погружаясь в какое-либо произведение искусства (например, в киномелодраму вроде сказки о Золушке) они вполне способны пустить сентиментальную слезу – тоже в отличие от «черных логиков».

В мыслях белого логика крайне редко рождаются какие-либо страхи. Восторги порой еще могут рождаться, а страхи – нет, страхи для него не типичны. Страх у него обычно может возникать только при непосредственном соприкосновении с какой-нибудь реально опасной для него ситуацией, но не при мыслях о допускаемых или вымышленных ситуациях.

Он очень редко думает о своих близких, гораздо чаще - о каких-нибудь структурно-системных проблемах и абстракциях. Например, «Общая теория всего», "Я и общество", "Моя нация и мир" - такие мысли для него характерны. "Моя дочь и ее недостатки, вытекающие из ее типа" - такие мысли, легко перекликающиеся с общими "глобальными" выводами, тоже характерны. Но вот иного рода мысли, например: "Я и моя дочь (сын, сестра и т.п.)", или "Моя дочь и ее друзья" - такие мысли для него мало характерны.

Он реже специалистов по другим функциям испытывает внутренний эмоциональный отклик на чье-то несчастье, если оно непосредственно не затрагивает его самого. Но даже на непосредственно затрагивающие его события он в эмоциональном плане реагирует очень сдержанно. Чтобы вызвать его эмоциональную реакцию, эмоциональный стимул должен достаточно долго «долбить» в одну точку, должен быть утрирован и предварительно «разжеван». Возможно, по этой причине трагические реалистические киномелодрамы, до которых он нередко падок («выключая» на это время свою логику), легче вызывают у него эмоциональную сентиментальную реакцию, чем какие бы то ни было реальные жизненные ситуации. Возможно, этому способствует так же и то, что в жизненных эмоциогенных ситуациях всегда велик элемент личной вовлеченности в отношения, а значит, и белой этики, от которой специалист по БЛ «отталкивается». В произведениях же искусства белологический субъект, выступая в роли невидимого стороннего наблюдателя, может в более чистом виде воспринимать «черноэтическую» сторону эмоций, без проблем игнорируя БЭ, ЧС и т.п.

Он очень плохо запоминает выражения лиц у людей. Так, мысленно представить себе чье-то лицо с гаммой различных сменяющих другу друга и выражающих себя в мимике эмоций - это для него обычно непосильная задача, в отличие от носителей других функций.

В целом, он особенно слаб во всех преимущественно белоэтических проявлениях и способностях – то есть в тех качествах, которые особенно важны для чтения знаков эмоциональных отношений в коллективе и для личного гибкого эмоционального взаимодействия в социальном окружении. Кстати, повышенный интерес многих белых логиков к соционике в немалой степени обусловлен, по-видимому, этой их «инвалидностью» по БЭ – соционика помогает «протезировать» дефицитную этику отношений.

ЭМПИРИЧЕСКИ ВЫЯВЛЕННЫЕ ЛОГИЧЕСКИЕ ОСОБЕННОСТИ «СРЕДНЕГО» СПЕЦИАЛИСТА ПО БЕЛОЙ ЛОГИКЕ, УНИКАЛЬНЫЕ ИМЕННО ДЛЯ БЕЛОЙ ЛОГИКИ

Структуры, классификации, алгоритмы - это всё его, родное.

Специалист по БЛ имеет четкое "юридическое" мышление, которое аналитически структурирует явления, события и весь окружающий мир. Его мышлению присущ высокий уровень аргументированности с безошибочным выделением главного (или общего) и второстепенного (или частного), с особым акцентом на все взаимосвязи и причинно-следственные связи событий и явлений. Таким образом, у него первоочередно развиты те механизмы мышления, которые имеют отношение к сфере формально-логических законов.

Порядок и структура соподчиненности во множестве явлений - это основная сфера его интересов. Обнаружить и формализовать такой порядок, далее его поддерживать и оберегать - это его удовольствие. Так хороший библиотекарь следит за порядком книг на полках библиотеки и постоянно старается усовершенствовать описывающий их каталог.

Его привлекают также и задачи, требующие аналитически продуманной последовательности действий, каждое из которых может вызывать свою собственную логически организованную цепочку последствий ("дерево действий"). Тут, однако, требуется и участие ЧЛ.

Ему нравится обдумывать парадоксы и разрешать их, отгадывая и объясняя корни логических противоречий.

В его речи много уточняющих служебных слов: предлогов, союзов, частиц, вводных оборотов.

В информации специалист по БЛ отлично умеет выделять главное. Информацию воспринимает, пропуская ее через механизмы иерархической сортировки (общее-частное, важное-второстепенное, причина-следствие) и разветвленного причинно-следственного анализа.

Он всегда предан душой тем теоретическим моделям и структурам, которые, по его мнению, правильно и устойчиво, оптимальным образом описывают картину мира. Высказывая свою точку зрения, он всегда будет защищать лучшие, по его мнению, модельные структуры. Ради этого пойдет и на конфликт с мнением большинства. Он консервативен, воинственен и упрям в отстаивании привычной для себя модели и картины мира.

Белый логик любит классифицировать события и объекты, сравнивая их между собой по какому-то признаку. Отлично справляется с задачами целостной иерархической и причинно-следственной классификации. Он внимателен и к мелким логическим связкам и фактам, хотя в меньшей мере, чем черные логики. Ведь он, в отличие от черных логиков, занимается не оценкой последствий отдельных логических "шагов", а конструированием структур из соподчиненных элементов, а здесь требования к точности воспроизведения отдельных "элементарных кирпичиков" куда ниже.

Его любимое занятие - подбирать пазлы к еще не полным и не завершенным структурам. Правильно ли уже сложены пазлы? Вписывается ли новый пазл в имеющуюся систему или выпадает из нее? - вот его любимые вопросы и проблемы.

Его интересуют открытия и изобретения - ибо это, с одной стороны, прорыв в новых способах укладки пазлов, а с другой стороны - еще и очередная свежая задача, требующая большой и интересной новой работы опять же по укладке пазлов. Его интересуют политика и государственное устройство - здесь тоже всегда непочатый край работы по укладке пазлов. Но непосредственно сами детские настольные игры с укладкой пазлов ему быстро наскучивают, их он оставляет этикам. Почему? Потому что эти игры не содержат наиболее нужного для его мышления процедурного компонента - а именно выделения главного. Структурный причинно-следственный анализ в рамках БЛ использует не только и не столько подбор и укладку пазлов, сколько требует построения иерархически организованной причинно-следственной системы, где всегда в центре паутины есть важное и центральное главное, а уже вокруг него есть подчиненное и второстепенное. В играх с пазлами этого нет. Зато этот "наиболее вкусный" для БЛ компонент задачи всегда присутствует в алгоритмах науки, политики и государственного устройства, которые, согласитесь, и сами по себе намного важнее по последствиям, чем любая игра в пазлы. А специалист по БЛ привык интересоваться в первую очередь самым главным - поэтому его интерес к структурированию и созданию моделей в сферах науки, техники и политики неподделен. Его внимание даже в фоновом режиме, то есть чисто автоматически, ищет главные, центральные и наиболее важные (с точки зрения причинно-следственных связей) элементы любой структуры, и даже во сне он ищет первопричины и двигатели событий.

У специалиста по БЛ выше среднего развит исследовательский инстинкт - ибо важной составной частью исследовательского инстинкта являются анализ иерархически организованных причинно-следственных связей и построение обобщающих и универсальных структурных моделей реальности. У сенсориков этот исследовательский инстинкт БЛ нередко проявляется в интересе к техническим новинкам, у абстрактно мыслящих интуитов - в интересе к обобщающим научным теориям. У тех и у других – в интересе к политике и государственному устройству.

Специалисту по БЛ интересны революции - ведь революции всегда меняют структуру и иерархию связей соподчиненности, организующих социум. Специалист по БЛ может стать пламенным революционером, если новая социальная структура представляется ему (в том числе с точки зрения его личных интересов и ценностей) лучше и оптимальнее старой. Однако он может стать и столь же пламенным охранителем и контрреволюционером, если старая структура кажется ему более полезной и совершенной. Но в любом случае он будет не равнодушен к государственным переворотам и революциям. На черноинтуитивном фоне БЛ чаще всего ведет себя как функция, стремящаяся создать открытое общество и сконструировать устойчивый либеральный "горизонтальный" порядок вместо прежнего крепостнического или рабовладельческого. Напротив, на черносенсорном фоне БЛ тяготеет к моделям закрытого общества и склонна конструировать для сферы государственного управления крепостнические "властные вертикали".

Белые логики, обладая наиболее развитым в соционе структурообразующим мышлением, являются идеологами по призванию. Сенсорные белые логики чаще всего формулируют и отстаивают клерикально-охранительные вертикальные и диктаторские модели социального мироустройства, интуитивные белые логики - столь же упорны и почти столь же воинственны в формулировании и защите либерально окрашенных социал-демократических и кооперативных моделей общественной жизни. Компромисс между моделями невозможен, и тем более он не возможен между самими белыми логиками. Ведь для интуитивных БЛ обезьяной является всякий, кто не понимает, что «человека от скотов отличает любознательность и горизонтально организованное братство людей, рождающееся в их общем демократическом и высокодуховном стремлении к познанию». А для сенсорных БЛ обезьяной является всякий, кто в силу своего «скотского индивидуализма» не понимает высших ценностей вертикально организованного национального государства, и поэтому не любит ходить строем.

БЛ порождает в характере своего носителя самостоятельность со склонностью к интеллектуальному лидерству - причем, эти тенденции проявляются и у интуитов, и у сенсориков. Например, белый логик менее, чем кто либо, склонен сомневаться и советоваться, - почти по любому поводу у него есть свое собственное и готовое интерпретирующее мнение. Чужие логические аргументы оказывают на него очень слабое действие, - особенно если они на привычную для него тему, по которой у него уже сформировано собственное суждение. Кроме того, он часто считает себя самым умным (и это отчасти верно, а отчасти - обычное следствие присущей белой логике бескомпромиссности в отстаивании взглядов на оптимальное мироустройство). По этой же причине белая логика в спорах редко и с трудом признает чужую правоту.

Белый логик всегда дотошен, когда сталкивается с чем-то непонятным и пытается это "разложить по полочкам", структурировать и систематизировать. Одно из главных его занятий - раскладывать явления по ячейкам, чтобы лучше понять и сформулировать структурную суть объекта. Таким объектом может быть и техника, и наука, и политология, и философия мироустройства.

Благодаря развитой структурной логике, анализирующей отношения между объектами, он хорошо и "на сознательном уровне" ориентируется в чертежах (сочетание же развитой БЛ с развитой БС, отвечающей за внутренние карты пространства, будет вообще наиболее успешным сочетанием для чтения чертежей).

Начиная вслух логически рассуждать, специалисты по БЛ всегда заранее знают, к чему эти рассуждения в конце сойдутся.

Если специалист по БЛ интуит, то ему интересно опровергнуть существующую систему воззрений, чтобы выстроить на ее месте более совершенную новую систему. При наличии интуитивного фона белая логика всегда дарит своему носителю удовольствие от познания глубинных законов и открытия объективных первопричин.

Белая логика - это главная для программистов психическая функция. Составление компьютерных программ в первую очередь требует хорошо развитой БЛ. Составление экономичных к ресурсам программ требует еще и сильной ЧЛ.

Белая логика производит деление системы на уровни и страты. В каждой страте элементы должны быть объединены каким-то общим признаком, какой-то общей для них принадлежностью. Для работы белой логики особенно специфичны две процедуры. Во-первых, это поиск признаков, общих для некоторого фиксированного круга явлений (поиск общего признака). Во-вторых, это подбор таких явлений из открытого множества, которые обладали бы заранее заданным признаком (отбор и сортировка по признаку).

При обсуждении рабочих вопросов с коллегами именно специалист по БЛ будет настырней других обращать внимание присутствующих на имеющие место неясности - для того, чтобы максимально прояснить все внутренние структурные взаимосвязи в рассматриваемой модели (будь то научная теория, или план избирательной кампании, или концепция развития корпорации в завоевании ею новых рынков, и т.д., и т.п.).

Носитель БЛ, когда его взгляды уже устоялись, особенно упорен в отстаивании своих взглядов и позиций. Объяснение этому в том, что БЛ-структура - вещь целостная, в ней всё взаимоувязано, и даже мелкие компромиссы для нее проблематичны. Поэтому носителю БЛ остается либо упрямо отстаивать свои позиции целиком, либо полностью от них отказываться.

Для специалистов по БЛ характерен рост "упертости" их принципов и жизненных планов под давлением внешних неприятностей и угроз. Возможное объяснение этого вполне аналогично предыдущему. Внешнее давление побуждает "работать еще лучше". Для БЛ "работать еще лучше" - это значит не пересматривать сложную и давно уже взаимоувязанную структурную модель явлений и событий на ходу, а, напротив, еще более детально следовать в своих действиях предписаниям этой модели, допускать от нее еще меньше отклонений.

Носитель БЛ мало внушаем. По этой причине, в частности, он скептически относится к психотерапии как методу решения личных проблем.

Именно БЛ является последовательным "врагом" веры в телепатию. Почему? Дело, очевидно, опять же в структурных моделях. Для БЛ поверить - значит допустить существование такой объясняющей логической структуры, в которую телепатия укладывается. Даже среднее образование подсказывает носителю БЛ, что такая структурная модель невозможна. Специалисты по конкурирующим с БЛ функциям подобного критерия оценки не имеют - в этом вся разница.

Специалисты по БЛ особенно агрессивны по отношению к чуждым им взглядам, не согласующимся со сложившейся у них системой воззрений. Утверждать в мире собственные структурные модели они готовы не только убеждением, но и мечом. Причина здесь опять та же, что и для их упорства в отстаивании своих структурных моделей, а именно: целостность сложившейся системы взглядов, не допускающая компромиссов. Целостная взаимоувязанная структурная модель может быть реализована только полностью. Поэтому она обязана либо полностью победить, либо полностью проиграть, и переговорные компромиссы наряду с прочим плюрализмом тут не возможны. Примечательно, что воинственная упертость и агрессивность в сфере идей характерны не только для белологических сенсориков, но в немалой степени и для белологических интуитов.

Диалектика движения, то есть конфликты и противоречия, лежащие в его основе – это излюбленный объект изучения для специалистов по БЛ. Дело в том, что изучать диалектику движения и изучать общие статичные признаки и проявления любых разновидностей движения - это одно и то же.

На более элементарном уровне БЛ занимается поиском схожих черт между людьми или между неодушевленными объектами. Она также стремится всё увязать стабильными вертикально организованными причинно-следственными (иерархическими) связями, при этом сделать их структуру максимально упорядоченной, максимально однозначной и максимально всеобъемлющей.

Специалист по БЛ любую ситуацию видит не в ее уникальности, а через призму ее общности с каким-то типовым случаем. Более, чем кто-либо, он и в своей жизни ориентируется на некие свои общие принципы или рецепты, которые и подсказывают ему решение почти для любого случая.

В споре (если спор не касается базовых для него ценностей) специалист по БЛ ищет не истину, не победу и не максимально эффективное решение, а скорее - видит игру в построение непротиворечивой и хорошо увязанной системы доводов и доказательств. Поэтому зачастую с равным успехом и удовольствием он готов играть в споре и за "черных", и за "белых". Спор для него – это прежде всего игра с формальными структурами, а их окраска – дело десятое. Поэтому и спорит он весьма часто увлеченно, но – с «холодным носом», то есть никак не идентифицируя свои личные ценности с предметом спора.

Долгосрочные прогнозы основаны на моделировании устойчивыми структурами, в то время как краткосрочные прогнозы основаны в большей мере на моделировании ситуативными динамическими сценариями, в коих весомую роль играют субъективные и актуальные политические факторы, и для прогноза цепочки решений надо взвешивать выгоду от этих решений для их виртуальных субъектов. К учету второго БЛ мало приспособлена, здесь требуется ЧЛ, зато в первом - она уникальный специалист. Поэтому носителю БЛ проще сделать общий прогноз развития событий на 100 лет, чем на месяц или на один год.

Среди специалистов по БЛ часто встречаются сторонники радикальных изменений в мироустройстве. Во-первых, тут дело опять же в целостном структурном мышлении. Структурные модели трудно менять по частям. Их проще менять сразу и целиком, то есть революционным путем. Во-вторых, эмоциональные потрясения, которые сопровождают революцию, носителей БЛ мало волнуют, и даже притягивают - в силу той слабости их эмоциональной сферы, которая не вызывает, однако (в отличие от ЧЛ), антагонистическую конкуренцию БЛ с ЧЭ.

Специалистам по БЛ присуща прямолинейность в выражении мнений. Программные белологики могут быть людьми не только упертыми, но и догматичными, даже фанатичными. Чужие аргументы редко и с заметным трудом изменяют их уже состоявшиеся взгляды на взаимосвязь событий либо на оптимальные модели явлений (особенно трудно "подвинуть" взгляды белологических сенсориков). Но если их взгляды под давлением внешних аргументов все-таки меняются, то происходит это как бы сразу и целиком, а не в отдельных деталях. Причина этого, понятно, опять же во взаимоувязанности их системы взглядов, где отдельные элементы крепко сцементированы с другими элементами посредством иерархических логических связей (общее-частное, главное-подчиненное, причина-следствие, и т.п.)

Белые логики - люди честного слова в большей степени, чем специалисты по другим функциям. Они как правило держат слово, если дают его искренне - поскольку в этот момент включают обещание в устойчивую СИСТЕМУ своих взглядов и намерений. Дальнейшие изменения обстановки и обстоятельств не могут изменить то, что уже попало в СИСТЕМУ, или даже изначально было ее частью.

Для БЛ характерна систематизация своего быта. Вещи, лежащие пусть за пыльным шкафом, но зато на постоянном, фиксированном месте, этикетки и наклейки с указанием содержимого на папках и ящиках стола (при этом у интуита в ящике могут быть и окурки), - всё это приметы обиталища белого логика.

Математика интересна для БЛ больше, чем для иных функций (следующий по величине интерес к математике испытывает черная логика, а самой равнодушной к ней является белая этика – из-за антагонистической конкуренции ее механизмов с БЛ).

ПРОЧИЕ ОСОБЕННОСТИ

В состоянии волнения и обдумывания у специалистов по БЛ зачастую усиливается двигательная активность - они начинают ходить по комнате. Эта особенность проявляется у них чаще, чем у носителей иных функций.

Почерк специалистов по БЛ имеет тенденцию быть крупным и размашистым.

Левши среди белых логиков встречаются редко (реже среднего).

Белые логики чаще других (в статистической тенденции) любят спокойный и нейтральный серый цвет, - цвет отсутствующей эмоциональности, невозмутимости и постоянства.

Белые логики обращают весьма мало внимания на индивидуальные различия тех объектов, которые по их классификации относятся к одному и тому же типу, ниже которого дополнительная разбивка по подтипам почему-то не предусмотрена. По этой причине, видимо, для специалистов по БЛ обычно и все кошки на одно лицо, и все бомжи на одно лицо, и все деревья на одно лицо. Конечно, совсем другое дело, если белый логик - специалист по кошкам или по деревьям. Тогда среди кошек или деревьев он будет выделять и подмечать множество разных пород, зато арабы или негры для него по-прежнему будут "на одно лицо". Отметим, что для "черных этиков" и "белых сенсориков" дело обстоит не так. Вне зависимости от привычных для них классификаций, они обычно подмечают множество индивидуальных различий даже среди безразличных им однотипных объектов.

Специалист по БЛ скорее напряженный и угловатый в своих движениях и позе, нежели гибкий и плавный.

Радио он предпочитает речевое, а не музыкальное (что лишний раз указывает на преимущественную левополушарность белологических механизмов).

Для белых логиков в статистической тенденции характерны скорее медленные жевательные движения.

Физический дискомфорт их очень мало трогает и смущает. Похоже, что белая логика меньше, чем БЭ или любая иная рациональная функция, "дружит" с белой сенсорикой. Если эмпирическая корреляция БЭ с БС в интернет-срезе социона слабоположительна (+0,15), то корреляция БЛ с БС ощутимо отрицательна (-0,27). Не беремся пока утверждать однозначно, но вполне возможно, что это не артефакты "скособоченности" выборок или системы диагностических коэффициентов, а отражение реально не вполне симметричных взаимоотношений функций в соционе.

Белый логик не любит и не умеет притворяться в чувствах, изображая согласие с собеседником; - он легко себя выдает.

Мирным человеком, с которым "общаться всегда легко", он не является, таковым себя он даже и не считает.

Быть легко отходчивым и прощать - это не его. Все белые логики отличаются злопамятностью выше среднего уровня, но у сенсориков эта черта выражена особенно контрастно.

Быть дипломатичным, идти на уступки, уклоняясь от споров и критики - эти черты среди всех функций менее всего характерны для БЛ. Это самая упертая и недипломатичная функция из всех.

Чем более развита белая логика, тем сильнее затруднено воображение (мысленное представление) каких-либо запахов. Если БС и ЧЭ вносят в эту способность наиболее позитивный вклад, то БЛ и вслед за нею ЧИ - наиболее негативный. Абсолютно аналогичен вклад этих функций и в ситуацию с просто чувствительностью обоняния к реальным запахам. Таким образом, белые логики имеют наиболее слабое обоняние (забавно и любопытно, что носы логиков, как мы уже выше отмечали, имеют достоверную статистическую тенденцию быть самыми длинными в соционе – может быть, одно отчасти компенсирует другое, то есть слабость центральных отделов анализатора запахов отчасти компенсируется дополнительным развитием периферических отделов).

Действовать импульсивно, под воздействием сиюминутного настроения, для БЛ очень не характерно - разве что, в некоторой степени, для ИЛЭ. Но уже для СЛЭ это совсем не типично, и тем более импульсивность не типична для рационалов ЛСИ и ЛИИ (самых неимпульсивных типов в соционе).

Белый логик не умеет хвалить. Ругать и находить дурное в окружающем и окружающих умеет, а хвалить не умеет.

Специалисты по БЛ обычно категорически отрицают, что им нравится большинство людей, которых они знают. БЛ - самая критичная соционическая функция по отношению к другим людям, к их взглядам, морали и уму. В отличие от БЛ, чернологическая критичность (например, у Бальзака) проявляется в скептической оценке реальных или возможных действий, она не оценивает людей как элементы структуры, как создателей структур и носителей той или иной системы взглядов. Это – специфика БЛ.

О свойствах, которые наиболее сильно различают белых и черных логиков

1. Свойства, характерные ТОЛЬКО для БЛ (но не для ЧЛ):

Белые логики, в отличие от черных, часто демонстрируют элементы догматизма и фанатизма в своих взглядах и поведении.

Для них характерно влечение к силе и страстности эмоций (в том числе к эмоциональному трагизму в искусстве, к революционной романтике и т.п.). Вообще, они достаточно уютно себя чувствуют в атмосфере конфликтного напряжения и массовых страстей. Антагонизма с ЧЭ белая логика, в отличие от черной, не обнаруживает.

Для них характерно предпочтение речевого, а не музыкального радио.

Для них характерны упрямство и бескомпромиссность в отстаивании своих нравственных принципов (что хорошо , а что плохо; что порядочно, а что гадко).

Акцент у них - скорее на выдвижении концептуальных идей и предложений, а не на личном их практическом осуществлении.

Вид драки наблюдается ими с удовольствием. Напротив, ситуацию полной бесконфликтности они избегают.

Они умеют презирать и ненавидеть.

Для них характерна нетерпимость к скрываемым тайнам и неправде. Сенсорные БЛ нетерпимы к тайнам и неправде в отношении себя, порой вплоть до шпионства и паранойи, а интуитивные в своей схожей нетерпимости заботятся об информационной открытости в интересах всего общества, - только в этом между ними и разница. Но в отличие и от тех, и от других, черным логикам одинаково «плевать» и на чужие тайны, и на засекречивание информации от публики. На то они и черные логики, что их интересует лишь информация, напрямую касающаяся их забот.

"Толстокожесть" - белых логиков трудно вывести из себя или всерьез задеть. В том числе соседствующая черная этика их и мало заводит, и не сбивает с линии мысли, поскольку реализуется в других зонах коры мозга.

Относительно популяционной частоты встречаемости правшества-левшества у них преобладает правшество (и по руке, и по ноге). Левшество очень не типично.

Их движения кажутся напряженными, резкими, угловатыми.

Они бывают назойливыми в навязывании своих взглядов, способов решения задач и т.п.

Любят всеобъемлющие теории (начиная с Общей теории поля и кончая Общей теорией Всего).

Считают себя компетентными в широком круге вопросов и особенно во всём, чем занимаются.

Стараясь чего-то добиться, могут предпринимать одновременное наступление не по одному, а сразу по многим направлениям (не суксцессивность, а симультанность многих действий), тем самым распыляя силы, но иногда и выигрывая благодаря сложной структурной тактике.

Среди правил и порядков, законов и закономерностей предпочитают универсальные и "вечные", не зависящие от времени.

Первыми мириться или предлагать компромисс они не станут.

Имеют хорошую память на сложные музыкальные мелодии (здесь, по-видимому, тот же механизм, что и отвечающий за целостную структуру речевого высказывания)

Им проще сделать прогноз событий на 100 лет, чем на 1 год.

Действуют всегда с неким избыточным "замахом", обычно "перерабатывая" с точки зрения вкладываемых усилий во всех делах, которые им представляются важными.

2. Свойства, характерные ТОЛЬКО для ЧЛ (но не для БЛ):

Черные логики, в отличие от белых, быстро перестраиваются, без упрямства отказываются от ошибочного, легко идут на деловой компромисс.

Внимание уделяют в основном крупным целям.

Умеют концентрировать силы в решающий момент.

Легко идут на замену, если какую-то потребность не могут удовлетворить сразу.

Не любят обобщения, между объектами видят больше различий, чем сходства.

Довольно дипломатичны и гибки (куда больше белых логиков), обычно говорят и делают то, что удобно в данной аудитории и для данного момента.

Имеют более возбудимое и чувствительное воображение и легко воспринимают даже те "дикие" идеи, противоречащие общепринятым канонам, которые при условии их верности способны, однако, быть использованными в практике. В то же время они отвергают фантазийную игру типа "А вдруг?" (что было бы, если бы исчезло притяжение, или бы если Америку не открыли, и т.п.) - подобные фантазии их раздражают, они относятся к ним как к пустым глупостям. У белых логиков все совсем наоборот - к фантазиям первого типа они изрядно колючи, а вторые принимают легко.

У черных логиков часто встречается левшество - достоверно чаще среднепопуляционного уровня.

Для них не проблема притворяться, изображая согласие с собеседником.

Они скептичны к пропаганде энтузиазма и романтики, верят только в материальные стимулы.

Они чувствительны к своему дискомфорту, раздражаются, когда их будят, мешают поспать - белые же логики на такие вещи обычно не раздражаются (у БЛ ниже связь с БС, и, во-вторых, БЛ менее чувствительна к нарушению последовательности действий).

Черные логики не любят чересчур "умные" и серьезные разговоры на непрактичные темы "Большого Всего" - то есть об идеологии, о судьбах человечества, об астероидной опасности, о теории струн и объяснении "темной" материи, о том, почему в эволюции у человека исчез хвост, и т.п.

Эмоционально отходчивы и довольно быстро прощают.

Сталкиваясь с активным сопротивлением, не усиливают натиск, а останавливаются в раздумьи: стоит ли овчинка выделки. Столь рассудительное поведение для БЛ никак не характерно.

Не любят задачи, поставленные "в общем и целом", сформулированные неопределенно (если белый логик, даже сенсорный, обычно воспринимает такую ситуацию как творческую, то черный логик в первую очередь задается вопросами: а как же моя работа будет оцениваться? Да и заплатят ли вообще, - ибо не дурак ли тот, кто ставил задачу?)

Эмоциональные скандалы выбивают их из колеи (а белых логиков, чаще всего, - нет, и порой даже стимулируют)

Черные логики не любят ссылок на общие принципы, концепции и типичные образцы, они любят частное и конкретное, а не общее и типичное, и даже в производственной деятельности тяготеют скорее к малосерийной и экспериментальной продукции, а еще лучше - уникальной. Поэтому специалисты по ЧЛ часто встречаются в опытных конструкторских бюро с экспериментальными производствами.

Черные логики имеют склонность самих себя улучшать, совершенствовать, проверять, оценивать, постоянно тренировать и контролировать свою текущую эффективность, добиваясь максимума и совершенства в качестве. Иррациональный логический интроверт ИЛИ более тщательно следит за своей одеждой и внешностью, чем его рациональный (!) и белологический собрат ЛИИ. Профессиональное хозяйство СЛИ зачастую производит впечатление лучшей организации и продуманности, чем хозяйство ЛСИ. СЛИ оттачивает до совершенства технологии своей работы, ЛСЭ занимается бодибилдингом, ЛИЭ – экстримом. Наверное, по этой же причине у черных логиков обнаруживается и несколько неожиданная для этой функции склонность часто чистить зубы (чаще среднепопуляционного уровня) - ежедневно, а то и пару раз в день, причем почти независимо от своей сенсорности. Белые логики, напротив, чистят зубы в тенденции реже среднепопуляционного уровня (!).

Сравнение экспериментально выявленных и теоретически декларируемых свойств «белой логики»

Наиболее подробный «теоретический портрет» белой (структурной) логики был предложен в работах основателя киевской Школы гуманитарной соционики В.В.Гуленко. В справочной статье «Психические функции» на сайте ШГС (http://socionics.kiev.ua/info_functions/) в качестве ключевых для БЛ понятий указываются следующие четыре:

1. Создание схем, конструирование, анализ

2. Следование законам, инструкциям, планам, графикам

3. Хладнокровие, самоконтроль

4. Скелет, кости

Более подробно содержательное наполнение БЛ в трактовке ШГС раскрывается в статье В.В.Гуленко «Выразительные возможности психических состояний. Человек и мир языком универсалий». Статья (http://socionics.kiev.ua/articles/feature-and-group/func-state/) датирована 1995-м годом, но, насколько известно, новаций в позициях ШГС по отношению к семантике функций с тех пор не появилось. В.В.Гуленко отмечает следующие особенности и проявления белой логики (нумерацию сокращенных содержательных «выжимок» из этой статьи в целях удобства обсуждения приводим далее нашу собственную):

5. На интеллектуальном уровне характерным способом мышления белой логики является построение схем и классификаций.

6. На социальном уровне неформальной ролью в группе для носителя БЛ является роль объективного судьи.

7. На психологическом уровне состояние души носителя БЛ характеризуется хладнокровием, чувством хозяина, отрешенностью, неумолимостью

8. На физическом уровне телесными признаками носителя БЛ являются отсутствие эмоциональных реакций, твердая статика тела.

9. Ключевыми для БЛ объектами и целями являются следующие: Устойчивые пропорции величин. Правильное размещение объектов относительно друг друга. Формально-логические законы. Жёсткие структуры, не допускающие в своих рамках никаких изменений. Иерархия (соподчинение). Признание всех объективно существующих вариантов равноценными. Классификации, отбрасывающие нестойкие переходные формы. Завершённые технологии или алгоритмы, возникшие как итог многократно обкатанного процесса совершения полезных действий.

10. Белая логика в своей деятельности отвечает на следующие вопросы, предварительно их поставив: Правильно ли это устроено? Вписывается ли в имеющуюся систему или выпадает из неё? Следование правилам. Подчинение закону. Регламентированное поведение, исключающее собственную инициативу. Алгоритм, программа, сухой анализ фактов. Проверка и контроль, сведение данных в таблицу или схему.

11. На интеллектуальном уровне аспект БЛ означает построение схем, структур, классификаций. Этот вид логики преследует цель не эффективности и выгодности, а правильности и соразмерности пропорций. Мысля в категориях БЛ, человек производит сравнение одного объекта с другим по тому или иному критерию и размещает его в соответствующей клетке классификационной таблицы. БЛ-мышление представляет собой краткие, предельно сжатые формулировки и определения. Закон структурно-логического мышления — минимум лексики (значимых слов) и максимум грамматики (служебных слов — предлогов, союзов, частиц, вводных оборотов).

12. Долго удерживаемое состояние БЛ приводит к неформальной роли в коллективе -систематизатор или эксперт. Она выражается в вынесении объективных, незаинтересованных суждений по любым вопросам жизнедеятельности. Человек в состоянии БЛ склонен к обособлению внутри группы, к действию по существующим в её рамках писаным и неписаным нормам и правилам. Вторая сторона БЛ-роли — это судья. К такому человеку обращаются, зная его максимальную невовлечённость, за тем, чтобы он трезво рассудил тот или иной спорный случай.

13. Психологически человек в БЛ-состоянии отличается хладнокровием и безразличием. В этом состоянии отсутствуют какие-либо чувства и субъективные пристрастия. Образно это состояние можно уподобить глыбе льда или геометрической правильности кристалла какого-нибудь минерала. Это наименее психологичное состояние, так как в нём совершенно нет души, человеческой теплоты. Но, с другой стороны, оно самое уравновешенное и стабильное. Это состояние послушания, исполнительности и дисциплинированности.

14. На физическом уровне для человека в состоянии БЛ характерно практически полное отсутствие проявлений «жизни». Мимика своей неподвижностью напоминает статую, корпус прям и зафиксирован, глаза тусклые и ничего не выражающие. Движения тела сведены к минимуму. Соблюдается правило «один орган — одна функция», то есть рукой только берут, ногами ходят, а ртом — едят. Операции выполняются подчёркнуто дискретно, с заметной фиксацией начала и конца.

15. Противоположным к БЛ-состоянию психики является ее БЭ-состояние. Эти состояния могут сменять друг друга, но не могут, видимо, сосуществовать одновременно. В реальной психике происходит – по закону маятника – переход БЛ состояний в БЭ состояния и обратно, хотя временная пропорция нахождения в этих состояниях может быть существенно разной. «Если человек пребывает в хорошей психической форме, не зациклен, развивается, у него постоянно чередуются пары эквивалентных состояний. Один аспект, следуя вложенному в него индивидуальному ритму, перетекает в другой, и это придаёт психике устойчивость без закоснелости». «Переразвитость одной стороны психики автоматически оборачивается недоразвитостью другой, и когда всё же происходит компенсаторное переключение, горькие плоды искусственного «пережатия» достойны сожаления. Вырвавшаяся наконец на свободу противоположность обретает дикие, странные, архаичные формы».

16. При переходе от доминирующей БЭ к БЛ симпатии и антипатии компенсируются (за счет включения БЛ) логической строгостью и объективностью. Сильные симпатии к кому-либо выравниваются подчёркнутой незаинтересованностью в нём вплоть до хладнокровного игнорирования. Тёплые или же неприязненные отношения между близкими порой сменяются волнами безразличия.

17. При переходе от доминирующей БЛ к БЭ прежние доминирующие объективность и всесторонность компенсируются субъективными привязанностями и однобокими, далёкими от логической обоснованности решениями. Долгое пребывание человека в невозмутимом состоянии БЛ заканчивается попаданием в странную зависимость от первого же лица, сумевшего сократить с ним психологическую дистанцию.

18. В.Гуленко приводит также рекомендации по тренировке индивидуально ослабленной белой (структурной) логики, являющиеся, очевидно, описанием поведенческого портрета типичного специалиста по БЛ:

«Займитесь теми видами спорта, которые требуют особой выдержки и точности — стрельбой, городками, спортивным ориентированием. Выработайте сбалансированный по основным компонентам рацион питания и строго придерживайтесь его. Ведите упорядоченный образ жизни. Всегда планируйте свои действия наперёд. На мероприятия приходите вовремя. Одевайтесь аккуратно и строго.

Общайтесь с людьми только по делу. Избегайте юмора, розыгрышей, двусмысленных высказываний. Со всеми держитесь на одинаковой дистанции. Дышите ровно, не жестикулируйте и не меняйте выражение лица, что бы ни происходило.

Выработайте себе одну систему ценностей и неукоснительно придерживайтесь её. Скрупулёзно выполняйте свои служебные обязанности и отклоняйте любые идущие с ними вразрез поручения. Систематизируйте попадающий к вам материал в той области, где вы работаете. Постоянно сверяйтесь со справочниками, схемами, чертежами, путеводителями и т. д.

Научитесь чётко и кратко формулировать свои мысли. Говорите размеренно-монотонным голосом. Анализируя информацию в уме, сравните её по всем известным вам критериям: «с одной стороны…, с другой стороны…». Наполните свою речь разнообразными структурно-оформляющими связками (предлогами и союзами): «или», «но», «однако», «если — то», «чем — тем» и другими».

Сравнение почти всех 18 пунктов с выше приведенными в нашей статье экспериментальными результатами исследования свойств белой логики показывает почти полное и впечатляющее совпадение описанных Гуленко и экспериментально обнаруженных нами свойств белологической функции. Разве что, в работе В.Гуленко не были специально отмечены следующие эмпирически выявленные частные особенности специалистов по белой логике: притупленность их вкусовых и обонятельных ощущений, низкая внушаемость, настырность в подчеркивании остающихся неясностей, изначально «готовая» целостная смысловая структура предстоящего высказывания, хорошая память на «целостные» музыкальные мелодии (тоже память на структуры), видение мира сквозь призму эталонов, подчеркнуто-доминирующая праворукость (левополушарность), злопамятность, бескомпромиссность, изначально критическое отношение к «чужим» структурам, способность к параллельным одновременным действиям по нескольким направлениям; предпочтение серого цвета (цвета отсутствующей эмоциональности, а отнюдь не зеленого цвета, как предположил в своей статье Гуленко – зеленый, судя по нашим экспериментальным данным, оказывается цветом ЧЭ и БС).

Лишь пункт 4 в версии ШГС (декларируемая «особая» связь БЛ с костной системой человека) оказывается верным только частично. Например, отсутствие в анамнезе переломов костей, каких-либо болей в них и заболеваний костного аппарата положительно скоррелировано с БЛ, по нашим данным, на уровне весьма слабой статистической тенденции. Более существенна связь этого свойства с высоким уровнем обеих сенсорик (БС и ЧС), а самая негативная связь отмечается у него с ЧИ.

Особо отметим, что уже в 1995 году В.Гуленко совершенно правильно и зорко подметил особые (с точки зрения их подчеркнутой антагонистичности наряду с видимой родственностью) отношения между функциями в парах БЛ-БЭ, ЧЛ-ЧЭ и т.п. (см. выше п.п. 15-17). Наше экспериментальное исследование подтверждает, что как в соционе, так и в пределах различных акцентуаций выделенной группы людей с одинаковым ТИМом, корреляции именно между функциями в подобных парах имеют самые глубокие отрицательные значения. В настоящей статье мы выше уже объяснили эту закономерность тем, что функции в этих парах опираются на один и тот же или очень близкий по местонахождению нервный субстрат, из-за чего конкуренция между ними «за ресурс» приобретает антагонистический характер со взаимным подавлением – по этой причине функции не могут работать одновременно, что приводит к их неравномерной тренировке и дальнейшему полярному контрастированию. Таковы отношения между БЛ и БЭ. Но не таковы отношения, например, между БЛ и ЧЭ, субстратные ресурсы у которых различны и относятся, видимо, даже к разным полушариям мозга.

В свою очередь, «ресурсная» общность БЛ и БЭ может быть разъяснена на основе высказанного нами предположения о постепенном эволюционном происхождении белой логики из первоначальных (и ранее сформировавшихся) нервных механизмов белой этики.

Наблюдательность взгляда В.Гуленко на этот предмет, продемонстрированная в 1995 году, особенно достойна упоминания и уважения, поскольку в существовавших на тот момент теоретических соционических моделях не было никаких указаний на неизбежность «маятникового антагонизма» в паре одноцветных функций одинакового полюса нальности.

Увы, в работах последнего времени В.Гуленко будто бы совсем забыл об этих своих собственных прозорливых замечаниях и наблюдениях середины 90-х. Так, в статье «Теория подтипов: система DCNH» (2006г., http://socionics.kiev.ua/articles/types/sysdcnh/) В.Гуленко утверждает, что функции БЛ и БЭ, ЧЛ и ЧЭ, ЧС и ЧИ, БИ и БС усиливаются в рамках подтипов людей именно попарно и одновременно, потому что обладают близкой энергетикой. В значительной мере на этом гипотетическом утверждении (и, к сожалению, ошибочном) строится далее вся теория подтипов DCNH.

Энергетика в парах этих функций действительно сходная, но это является скорее вероятной причиной для их конкуренции и взаимной негативной корреляции (как внутри группы представителей одного типа, так и в соционе), а не для взаимного их соусиления. Возможно, Гуленко подвела поверхностная аналогия с тем же маятником – мол, если амплитуда отклонения в одну сторону будет больше, то надо ожидать и большей компенсаторной «отмашки» в сторону парной родственной функции той же нальности и вертности.

Гипотеза – это еще не факт. Конечно, гипотезу можно выстроить на аналогии. Но под гипотезу о знаке связи между функциями можно было подвести разные аналогии. Если взглянуть на ситуацию, например, под эволюционным углом зрения или с точки зрения борьбы БЛ с БЭ за общий для них нервный субстрат, то теоретики ШГС пришли бы к совершенно противоположному (и более верному) предположению о знаке корреляции между этими функциями.

Как бы то ни было, но гипотезы поверяются только экспериментом. Проведенный анализ диагностических анкет свыше 3000 респондентов, на основании которых нами всеми возможными способами были количественно вычислены и 8 соционических функций, показал совершенно однозначно, что БЭ с БЛ, ЧЭ с ЧЛ и т.д. связаны глубокими отрицательными корреляционными связями. Более того, соответствующие попарные корреляции САМЫЕ НЕГАТИВНЫЕ среди корреляций во всех возможных парах соционических функций. Это наблюдается как в целостном соционе, так и в отдельно взятой подвыборке людей только одного типа (любого) – см. табл.1.

Табл.1 Интеркорреляции алгебраических превышений значений функций над их нормативными (для конкретного социотипа респондентов) значениями. N= 1050 человек, расчет по диагностическим анкетам повышенной точности.

Судя по глубине отрицательных корреляций в парах БС-БИ, ЧС-ЧИ, БЭ-БЛ и ЧЭ-ЧЛ, можно высказать предположение, что ЧИ «оторвалась» от ЧС в ходе эволюции гоминидов уже очень давно, а БЛ от БЭ – сравнительно недавно.

Табл.2 Интеркорреляции значений функций в искусственно выделенной подвыборке социона с приблизительно равной представленностью ТИМов. N=1050.

Таким образом, подтипы НЕ ОБРАЗУЮТСЯ путем одновременного усиления БЭ и БЛ, ЧЭ и ЧЛ и т.п. Это совершенно не возможно в силу глубоких отрицательных корреляций в парах этих психических функций. Следовательно, и вся предложенная В.Гуленко в рамках DCNH система подтипов оказывается неверной. Видимо, по этой причине в ШГС в дальнейшем появились попытки модифицировать первоначально предложенную Гуленко систему DCNH – для этого, например, доминантный подтип стали вычислять не на основе суммарного усиления одних лишь ЧЛ и ЧЭ, но добавили к ним в качестве третьей функции еще и ЧС. Нетрудно понять, что в этом случае - из-за глубокой взаимной отрицательной обратной связи ЧЛ с ЧЭ - флуктуации этих функций в очень значительной мере гасят друг друга, поэтому от роли ЧЛ и ЧЭ в доминантном подтипе остаются «рожки, да ножки», и «доминантный подтип» фактически образуется за счет одного лишь усиления ЧС выше нормативного для соответствующего ТИМа уровня. Аналогично, гармонизирующий подтип (БС+БИ+БЭ) отражает в таком случае, в действительности, одну лишь акцентуированную БЭ, нормирующий (БЛ+БЭ+БИ) – только акцентуацию БИ (что вообще странно с точки зрения названия подтипа), а модернизированный креативный подтип (ЧИ+ЧС+ЧЭ) - почти в чистом виде должен идентифицироваться с «голой» акцентуацией ЧЭ (что еще более странно с точки зрения названия подтипа). Согласитесь, что подобная «подноготная» подтипов DCNH – это уже совсем иное дело, по своей сути оно опровергает все конструкции системы DCNH, от которой, очевидно, тоже остаются одни «рожки да ножки».

Замечания о роли БЛ и ЧЛ в научной работе

Отметим, что содержащиеся в этом разделе выводы являются, в отличие от предыдущих разделов статьи, не результатом анализа экспериментальных данных, полученных с помощью диагностических анкет, но являются только обобщением жизненного опыта и личных наблюдений автора.

«Чистая» белая логика воспринимает причинно-следственные связи не как последовательность двух событий на оси времени (в отличие от ЧЛ), а скорее как вертикальные иерархические отношения, где причина стоит по иерархии выше, чем следствие. Если же веские иерархические различия между двумя связанными событиями установить не удается, то в сознании белого логика будто возникает тенденция к подмене A-->В на А<-->B, то есть появляется соблазн предполагать наличие равных обратных связей наряду с прямыми связями, фактически не делая между ними горизонтального различия. Нередко это может вести к построению теоретических моделей, оторванных от жизни. Оторванность моделей белой логики от жизни и практики может усугубляться еще и тем обстоятельством, что отнюдь не БЛ, а только ЧЛ занимается оценкой отдельных действий и шагов в рассуждениях, выставляя им «оценку». Непрерывное сопоставление отдельных этапов логических выводов с практикой и экспериментом – это ролевое свойство черной логики. При недостатке же черной логики чисто «белологические» модели нередко быстро теряют связь с реальностью, начиная жить собственной жизнью. А отсюда уже один шаг до лженауки и «фричества». Между прочим, для соционики это замечание особенно актуально, поскольку с самого начала соционика и появилась как исключительно «белологическая» дисциплина. В момент своего рождения она еще прочно стояла на почве отражения реальности, но, однажды отобразив эту реальность в своих белологических моделях, она в дальнейшем стала привлекать в свою сферу преимущественно «крайних» белых логиков, вслед за которыми потянулись и интуитивные черные этики. Поскольку в такого рода ученой среде потребность в эксперименте обычно недооценивают, полагая красивую и сложную структурную модель за истину в первой инстанции (хотя бы потому только, что она своя и красивая, состоит из множества ромбиков, октаэдров и кубиков), поэтому в последующие годы научное развитие в соционике затормозилось, гипотезы стали выдаваться за теорию, наметилось и неизбежное в таких условиях скатывание отдельных школ к «фричеству».

С другой стороны, «чистая» черная логика тоже весьма далека от решения научных задач (и даже еще более далека, потому что они ей просто не интересны). Наука все-таки не может обходиться без структурных моделей, но они чужды для ЧЛ, поэтому она тяготеет к сферам бизнеса, снабжения, политики и управления, где относительная роль простых сопоставляющих оценок на оси времени, по которым и специализируется ЧЛ, куда выше.

Автор не раз замечал, что наибольший потенциал в научной работе обнаруживают те сайентисты, у которых развитие БЛ и ЧЛ по уровню достаточно близко друг к другу. Возможно, оптимальным вариантом является небольшое (но именно не очень большое) преимущество белой логики. Белая логика в таком случае выполняет не только работу по конструированию моделей, но и задает тон (наряду с мощной черной интуицией) в определении интереса к научной сфере деятельности. Достаточно сильная черная логика осуществляет при этом функцию критики белологических моделей, оценивает их соответствие и реальности, и практике, и постоянно движущейся и развивающейся окружающей научной жизни, а также, будучи особенно зоркой к мелким несоответствиям и нестыковкам фактов, помогает белологическим моделям не стоять на месте, развиваться - но развиваться в тесной обратной связи с действительностью, а не в отрыве от нее.

- - -

Надеемся, что приведенные здесь максимально подробные и достоверные (благодаря их тщательно выверенным экспериментальным источникам) эмпирически полученные свойства белологической функции помогут, во-первых, «практическим соционикам» в правильной идентификации этой функции в поведении людей, помогут им отличать ее проявления от проявлений ЧЛ, а также от ЧС, БС, БЭ. Во-вторых, надеемся, приведенные свойства и некоторые наши аналитические комментарии на их счет помогут теоретикам несколько по-новому взглянуть на природу, генезис и взаимодействие соционических функций. Наконец, проведенный в статьях этой серии семантический и эволюционный анализ соционических функций (как БЛ, так и других семи) показывает, как мы считаем, что соционика выстроена все-таки не на пустом месте, что ее признаки и функции выбраны в психологическом многообразии свойств далеко не случайным образом, и за соционическими функциями стоит особо важная физиологическая и генетическая реальность.

ДОПОЛНИТЕЛЬНЫЕ КОММЕНТАРИИ

После публикации начальной версии этой статьи в Интернете вокруг ее научных выводов разгорелась оживленная дискуссия. Наибольшее внимание привлекла небольшая часть нашей работы, касающаяся критики предложенной в ШГС системы подтипов. Автор счел целесообразным дополнить материал настоящими комментариями, которые отвечают на некоторые типичные вопросы, поднятые блоггерами. По существу, в поддержку нашей позиции выступило большинство участников обсуждения. Четыре или пять блоггеров выступили в качестве оппонентов. Остановимся на их аргументах подробнее.

1) Первый Блоггер, пытавшийся отстоять позицию ШГС по подтипам, утверждал, что только по одному семейству диагностических анкет, разработанных в рамках одной школы, еще нельзя делать категорический вывод об отрицательной корреляции между БЛ и БЭ, ЧЛ и ЧЭ и т.п.

Наши контраргументы состоят в следующем. Во-первых, диагностические коэффициенты этих анкет не «выдуманы» их авторами, а получены объективно и эмпирически - на основе базы респондентов с известными ТИМами, соционические диагнозы которым были поставлены экспертами из разных городов, представляющими основные соционические направления, в том числе и из Киевской школы гуманитарной соционики.

Во-вторых, свойства ТИМов и функций, которые экспериментально выявлены с помощью этих анкет, в целом вполне соответствуют описаниям соответствующих свойств в версии В.Гуленко. Таким образом, и в ШГС, и в обсуждаемых анкетах говорится об одних и тех же психических функциях, без существенных различий. В таком случае никак нельзя рассчитывать, что резко отрицательный коэффициент корреляции между функциями, измеренными по анкете, может почему-то внезапно превратиться в положительный коэффициент для тех же самых по содержанию функций «в версии ШГС».

В-третьих, тот же самый результат (положительная корреляция БЛ и ЧЛ, отрицательная корреляция БЛ и БЭ и т.п.) получается и для совершенно иной анкеты, тоже выстраивающей полный профиль ТИМов, однако с автором которой (блоггер Ferzen) мы даже не знакомы. Эта диагностическая анкета (http://www.socionictest.qsh.eu/) была создана ее автором не столь давно и, видимо, с некоторым вполне оправданным заимствованием ряда методических идей использованных нами «больших» диагностических анкет высокой точности. Несмотря на свою краткость, она имеет с ними две важные родственные черты. С одной стороны, это полный количественный профиль ТИМов на «выходе», где каждому из 16 соционических типов сопоставляется определенный количественный вес, характеризующий участие каждого типа в характере человека. С другой стороны, эта анкета, как и анкеты, обсуждаемые нами в настоящем исследовании, тоже самообучаемая – ее диагностические коэффициенты формировались и уточнялись благодаря выбору каждым респондентом в конце тестирования полного описания одного социотипа из 16-ти, причем описания типов выложены автором этой анкеты именно в версии Гуленко. Пересчитав в функции ТИМные профили, полученные респондентами по анкете Ferzen (они приведены блоггерами-респондентами на 11 страницах форума http://www.socioforum.su/viewtopic.php?f=87&t=25961&start=0 ), мы получили те же самые и вполне ожидаемые знаки корреляций между функциями, то есть положительные - для пар БЛ-ЧЛ (и им подобных), и отрицательные - для пар БЛ-БЭ и им подобных. Большинство репондентов этой анкеты «от Ferzen» в форумном обсуждении выразили согласие с ее диагнозами. Часто обращалось внимание, что она дает результаты, очень близкие к итоговым типным профилям более точных анкет с http://www.sociolab09.narod.ru/. Подчеркнем, что для верного определения (по любой анкете) знака корреляции между БЛ и БЭ вполне хватило бы и 50% правильных диагнозов.

И, наконец, в-четвертых. Разве кто-нибудь из знакомых с соционикой читателей сомневается в том, что белологические типы ЛИИ, ЛСИ, СЛЭ и ИЛЭ сопровождает слабая белая этика, а белоэтические типы ЭИИ, ЭСИ, СЭЭ и ИЭЭ – слабая белая логика??? А ведь отсюда и происходит отрицательная корреляция между ними.

2) Второй блоггер, тоже пытающийся своим рассуждением «спасти» систему подтипов DCNH, на всякий случай полностью согласился с тем, что любые возможные анкеты дают (и должны давать, как он считает) отрицательную корреляцию между родственными функциями одной нальности и вертности (БЛ-БЭ и т.п.). В том числе и не только в соционе,но и в пределах подтипов одного типа. Однако это его не смущает. По странному мнению этого блоггера, анкеты отражают лишь представление человека о своем поведении, а не само реальное поведение. Причем, по мнению блоггера, «представление» почему-то обязательно должно полностью расходиться с «реальным поведением», по крайней мере, настолько, что коррреляция = -0,6 обязана превратиться в корреляцию между теми же свойствами, равную +0,6. По мнению блоггера, диагностические анкеты никак не могут отражать реальное поведение человека (???), поэтому психическая реальность недоступна измерению объективными научными методами и может «правильно» изучаться лишь качественно, путем исключительно стороннего субъективного наблюдения специалистами ШГС.

Конечно, этот блоггер далековат от понимания научных методов исследования, а его предположение об обязательном кардинальном расхождении поведения и его отражения субъектом голословно и вообще ни на чем не основано (да и не может быть основано). Он игнорирует и более чем столетнюю историю психологии, в которой диагностические опросники наряду со статистическими способами их обработки и коррекции результатов давно зарекомендовали себя как вполне валидные (а зачастую и лучшие из возможных) научные методы исследования объективной психической реальности – как при исследовании устойчивых психологических различий людей, так и при изучении даже кратковременных функциональных психических состояний. А ведь можно задать, в таком случае, и еще более острый встречный вопрос: каким образом сам В.Гуленко, не обладая количественным инструментарием, установил положительную корреляцию между, например, ЧЛ и ЧЭ в подтипах людей? Показалось?

Автору за время его научной карьеры пришлось в течение нескольких лет профессионально заниматься формализованными экспертными процедурами - при оценке психоэмоционального состояния людей в процессе их операторской деятельности. Автор не понаслышке знает, какие требования предъявляются в серьезной психологической и эргономической науке к экспертному наблюдению. Это и конкретный заранее оговоренный и обязательный для экспертов перечень критериев, и привлечение в обязательном порядке нескольких экспертов с последующим усреднением их количественных шкальных оценок и «выбрасыванием» из обсчета крайних оценок, и обязательное незнание экспертами оценок других экспертов, и т.д., и т.п. Насколько известно, ни одно из этих требований не соблюдается сегодня в ШГС, но без их выполнения экспертное наблюдение не может считаться научным методом. К сожалению, этот упрек вполне можно обратить и ко многим другим сегодняшним соционическим «школам», методы которых также не являются вполне научными.

Но не будем придираться, и предоставим слово этому второму блоггеру для более подробной аргументации его позиции:

«БЛ  и БЭ не есть антагонисты, а союзники, работающие в паре, по очереди, а иногда и вместе. Они конкурируют за ресурсы психической энергии, но не могут жить друг без друга, без уравновешивания второй стороной. В поведении они работают на одной волне как правая и левая нога при ходьбе - одновременно ходить не могут, но и друг без друга не пойдут. Если в поведении подтипные функции одного темперамента не сбалансированы, то это чревато серьезным невротическим расстройством -  развивая аналогию, это похоже на прыжки на одной ноге или хождение одноногого инвалида. Несбалансированность подтипных функций в функциональном профиле создает такого себе функционального инвалида».

И далее:

«Тесты определяют лишь «образ себя», но не реальное поведение. На уровне «образа себя» функции конкурируют, но на уровне поведения эти функции поддерживают друг друга, а подтип – это именно поведенческий вариант типа и к представлениям человека о себе подтип не имеет отношения» .

 Во как... Подтип, оказывается, вещь в себе, объективными методами никак не определяется. Пусть тесты и показали, например, что у человека БЛ развита выше его типного норматива, а БЭ – ниже соответствующего норматива, но всё это все равно лишь «образ себя» - то есть всё только кажется. А на самом деле, по мнению блоггера из ШГС, обе функции в подтипе будут увеличиваться или уменьшаться, и обязательно одновременно и вместе,  чтобы совместно стать либо выше, либо ниже типного норматива. Интересно все-таки, как же именно: выше или ниже? – Тесты-то и это никак не покажут. Направление акцентуации, таким образом, тоже оказывается непременной «вещью в себе». Определять реальное направление акцентуаций, по мнению блоггера, должен не объективно работающий тест, а эксперт-гуманитарий из ШГС, осуществляющий наблюдение со стороны, руководствующийся, очевидно, законом единства и борьбы противоположностей в интерпретации старого анекдота («всё в мире в равной степени едино и противоположно, а соотношение между этими неразрывными сущностями определяет ЦК КПСС в своей текущей политике»).

 Хорошо, предположим на минутку и такую нелепость – и тесты якобы не работают, и психика, якобы, вещь в себе, раскрывающая свои тайны только перед не знающими матстатистики гуманитариями.  И функции колеблются в одной фазе, чтобы не допустить несбалансированности и появления в ее результате «функционального инвалида». Но ведь все равно, даже в случае нашего согласия с подобной нелепой аксиомой, легко привести и иные возражения против позитивной корреляции БЛ с БЭ – в том числе и на уровне являющегося «вещью в себе» подтипа.

Вот, у мартышек в Таиланде и Бирме белой этики – очень много. Но мы затруднились бы сказать, есть ли у них белая логика. Согласно взгляду ШГС, мартышки должны быть, по этой причине, очень сильно невротизированы (из-за очевидной слабости, если только не полного отсутствия БЛ – дисбаланс!!!). Сразу догадываемся об ответном возражении блоггера: речь в предупреждении об угрозе «психической инвалидности» идет не о необходимости высокого средневидового или среднетипного уровня БЛ, а о необходимом усилении БЛ лишь у тех особей, у которых БЭ уже выше нормы. Но вот теперь – обратите внимание - последует важное замечание!  Врожденный темперамент регулируется генами, через них – энзимами, и чтобы обеспечить положительное приращение БЛ одновременно с таким же приращением БЭ, соответствующие гены должны быть позитивно сцеплены. И это касается как мартышек, так и людей любого фиксированного типа. Но если гены сцеплены, то их сцепка будет работать и в отношении подтипа, и типа одновременно. Это значит, что в соционе с ростом БЭ у любой особи должен происходить и одновременный рост БЛ. А с ростом ЧЭ – рост ЧЛ. Этика с логикой оказались бы тогда намертво связанными положительной генной сцепкой, и тогда были бы не возможны ни отдельные логические, ни отдельные этические типы.

Положим, выход из этого тупика тоже можно найти: мол, пусть на глобальном уровне типообразования БЭ и БЛ будут регулироваться одной системой генов, и корреляция между БЛ и БЭ в их генетической «сцепке» в этом случае действительно будет четко отрицательная, но вот когда тип уже достигнут и сформирован – тогда якобы для «прорисовки» подтипа включается совсем другая система генов и регулирующих белков, обеспечивающая уже положительную сцепку, причем исключительно между «сверхнормативными добавками» БЛ и БЭ.

Вам, однако, не кажется, что это: а) слишком уж сложно для эволюции;  б) непонятно, зачем эта двухступенчатость вообще ей нужна – не ясно, зачем, а также и КАК в ходе эволюции она могла возникнуть; в) и еще занятней то, что система генов, отвечающих за позитивную сцепку БЛ с БЭ в подтипе, должна была бы появиться у мартышек и прочих гоминид чуть ли не раньше, чем возникла на эволюционном древе сама белая логика!

Но чего не «повесишь» на эволюцию, чтобы оправдать любимый для ШГС ошибочный тезис о положительной связке превышений БЛ и БЭ в подтипах! Чтобы этот тезис не рассыпался в прах сразу, приходится фиксировать три жестоких условия: 1) Объявить не имеющими отношения к реальности результаты всех диагностических опросников, дружно показывающих негативную корреляцию между превышениями БЛ и БЭ в подтипе над типным нормативом; объявить объективные психологические методы количественных измерений не работающими в отношении подтипов; 2) Повесить на эволюцию странную задачу по разработке (зачем-то) громоздкой двухэтажной системы генного кодирования БЛ и БЭ, где одни гены задают тип, и уже совсем другие и по-иному работающие гены – подтип;  3) Предписать эволюции, что положительную сцепку БЛ с БЭ в подтипе она должна разработать прежде, чем на эволюционном древе распустится цветок белой логики, раньше, чем белая логика приобретет какой-то приспособительный эволюционный смысл. Итак, очень много важных поручений. А без них – ну никак не обеспечить положительную корреляцию БЛ с БЭ, даже в узких рамках подтипа (бог с ним, с типом, отдаем его Таланову).

 Да, уважаемый блоггер действительно готов уступить всё типообразование под отрицательную корреляцию между БЛ и БЭ. А куда деваться? Вот ведь и Гуленко писал, что «На социальном уровне неформальной ролью в группе для носителя БЛ является роль объективного судьи. На психологическом уровне состояние души носителя БЛ характеризуется отрешенностью. Регламентированное поведение. Вынесение объективных, незаинтересованных суждений по любым вопросам жизнедеятельности. Человек в состоянии БЛ склонен к обособлению внутри группы, к действию по существующим в её рамках писаным и неписаным нормам и правилам (очевидно, сугубо формальным и негибким, безотносительным к ситуации – В.Т.) Со всеми он держится на одинаковой универсальной дистанции. К такому человеку обращаются, зная его максимальную невовлечённость. Психологически человек в БЛ-состоянии отличается безразличием. В этом состоянии отсутствуют какие-либо субъективные пристрастия. Это наименее психологичное состояние, так как в нём совершенно нет души, человеческой теплоты».

Очевидно, что всё тут процитированное «из В.Гуленко» представляет прямую противоположность не черной, а именно белой этике, которая, напротив, и субъективна, и вовлечена, и небезразлична, и отличается ситуативной гибкостью по отношению к социальным нормам – то есть полностью противоположна белой логике. Поэтому обычно у БЛ или БЭ-типов развивается только одна из этих функций, а другая остается в подавленном и сильно «купированном» состоянии. Стало быть, после ссылки на Гуленко, представители ШГС со скрипом, но все-таки вынуждены согласиться, что у ЛИИ, ЛСИ, ИЛЭ и даже СЛЭ – весьма слабая белая этика (странно, правда?). Хорошо, вот и мы согласились с этим любезным компромиссным предложением, и «забрали» себе под отрицательную корреляцию между БЛ и БЭ и типы, и типообразование, но - оставили пока для ШГС подтипы. Ведь для представителей ШГС самое главное – чтобы не трогали систему подтипов DCNH. И мы пока не трогаем.

Однако теперь проследите за дальнейшим простым умозаключением. Разве в подтипе речь идет о работе какой-то отдельной дополнительной БЭ, отделенной от всей прочей белой этики человека? Нет, разумеется. Функция работает целиком. То же и для БЛ. И вот теперь ШГС, уже согласившись с тем, что высокой БЛ в соционе все-таки соответствует инвалидная БЭ, начинает далее ОТДЕЛЬНО утверждать, что – тем не менее - в подтипе-то БЛ и БЭ одновременно усиливаются, и при этом «не могут жить друг без друга, без уравновешивания второй стороной. В поведении-де они работают на одной волне как правая и левая нога при ходьбе - одновременно ходить не могут, но и друг без друга не пойдут. Если в поведении подтипные функции одного темперамента не сбалансированы, то это чревато серьезным невротическим расстройством». Вы еще не поняли, что этим рассуждением ШГС уже загнала себя в тупик? Поясню.

Что в типе, что в подтипе левой и правой ногой «маршируют» целые функции, а не их превышения над нормативами. Даже если оба превышения , и для БЛ, и для БЭ, положительные, то стандартная-то и изначальная   БЭ «Аналитика», к которой у «нормативного подтипа» ЛИИ далее и будет произведена желанная прибавка, первоначально все равно маячит где-то возле нуля! А если к нулю прибавить немного (а велика ли прибавка за счет подтипов?), то намного больше нуля все равно не получите. Следовательно, по версии ШГС, у нормативного подтипа ЛИИ очень сильная БЛ должна периодически сменяться «при ходьбе» по-прежнему слабой, по-прежнему почти на уровне инвалидности, белой этикой, четко печатая вместе с этой второй хромой функцией шаг за шагом: «левой, правой, левой!..».   Вот вам и «сбалансированность функций» за счет образования подтипа!

Становится понятно, что идея «сбалансированности» ну абсолютно ничем не помогает, когда ШГС требуется теоретически обосновать, с чего бы вдруг в подтипе прибавка БЛ должна положительно коррелировать с прибавкой БЭ.

 И вот тут в дело вступает, на всякий случай, уже третий блоггер «от ШГС», хитро жертвующий нам ферзя.

3) Третий блоггер говорит: «А бог с ним, какое в конце концов имеет значение, положительно или отрицательно коррелируют между собой в подтипе превышения БЛ и БЭ?  Ну, пусть они, как Вы тут насчитали,  коррелируют отрицательно. Все равно ведь, нормативная акцентуация образуется за счет БЛ и БЭ, или хотя бы одной из них, а доминантная – за счет ЧЛ и ЧЭ, или хотя бы одной из этих функций. И все равно, сильные эти функции или слабые, но именно их парные акцентуации и формируют подтипы».

Чтобы разобраться с таким утверждением, приблизительно и схематично нарисуем ниже, как может выглядеть в психологическом пространстве зона, занимаемая каким-то социотипом. Был бы это шарик или круг, то вопрос о конкретных, избранных подтипах социотипа вообще бы не встал – потому что всё симметрично, и нет таких направлений, в которых тип преимущественно «растягивается». А если все-таки есть такие направления, куда тип преимущественно «растянут», отклоняясь от центра своей зоны, то такие направления и образуют совершенно естественные, закономерно и однозначно выделяемые подтипы этого типа! Именно вдоль таких избранных направлений мы встречаем больше всего людей внутри типа.

На нашем условном рисунке подтипы соответствуют направлениям на сильно выступающие от центра остроугольные части области. Напротив, направления на тупые углы между ними подтипов не образуют – здесь слишком мала площадь зоны, поэтому в точно такой же направленный из центра сектор попадает слишком мало людей.. Если же мы в этих «промежуточных» направлениях условно и зададим какие-то подтипы, то это будет уже явной натяжкой.

В.Гуленко оттого и предположил, что БЛ и БЭ положительно скоррелированы (то есть их вектора направлены в пространстве под острым углом друг к другу), - ведь в этом случае их суммарный вектор по длине был бы длиннее каждого из этих векторов в отдельности, и причем намного, и в направлении этого вектора встретилось бы больше всего людей данного типа (в подтипных направлениях плотность людей выше). Если корреляция между функциями равна нулю, то их суммарный вектор будет уже заметно покороче, а именно лишь в 1,4 раза длиннее, чем БЛ и БЭ по отдельности. Если же корреляция между БЛ и БЭ отрицательна, то тогда их суммарный вектор может укоротиться до длины каждого из векторов-слагаемых в отдельности и даже до нуля.

Выступающие от центра рисунка острые выступы «ТИМной зоны» – это как раз те направления, вдоль которых лежат суммарные вектора от функций, связанных между собою сильной положительной корреляционной связью. Итак, борьба идет между парами функций-слагаемых за право называться подтипом. Чем выше корреляция между функциями, тем больше людей обнаруживается в направлении биссектрисы угла между их векторами. Если корреляция между БЛ и БЭ выше, чем между БЛ и ЧЛ, то тогда БЛ+БЭ образуют подтип, а БЛ+ЧЛ – нет. Если же наоборот, то и получится наоборот, и БЛ+ЧЛ, объединенные в единую логику, создадут свой подтип (например, ЛИИ с усиленной белой и черной логикой), а сумма БЛ+БЭ никакого реального подтипа ЛИИ, в пределы которого попал бы значительный процент представителей типа ЛИИ, не даст. Вот почему ломаются копья из-знака корреляции между функциями.

Полагаем, этого объяснения достаточно, чтобы показать неправоту и третьего блоггера-оппонента.

4) Был и четвертый блоггер, вроде бы, компетентно представляющий в Интернете интересы и позицию ШГС. По крайней мере, другие блоггеры его причисляют к числу молодых теоретиков этой школы. И он высказался примерно в таком ключе: «Да что с ними вообще разговаривать!»

Возможно, человеку пока еще нечего было сказать по существу, а от полемики под давлением чужих аргументов он предпочел уклониться. Надеемся, к обсуждению поднятых вопросов он вернется – проблема того стоит. Другие оппоненты были, как нам показалось, искренни и заинтересованы в дискуссии. Так или иначе, но к оправданию используемой в Киеве системы подтипов четвертый ее потенциальный защитник тоже ничего не добавил. Жаль, что в состоявшемся весьма живом обсуждении на площадке Живого Журнала, куда в последнее время перебрались со своего сайта многие оставшиеся представители ШГС, не удалось увидеть сколько-то серьезных аргументов в поддержку системы DCNH. Может быть, ввиду очевидно малого количества подготовленных киевлян, принявших участие в обсуждении, ее захочет и сможет поддержать кто-нибудь из москвичей или петербуржцев?

Хотелось бы, чтобы В.Гуленко вернулся к более активному научному руководству киевской школой. Последнее время, право, трудно понять, почему «заглох» сайт ШГС, почему стала редкой научная полемика по инициативе школы, почему некоторые ее рядовые представители все чаще пренебрежительно отзываются о научных методах в соционике и психологии (при этом имея о них смутное представление), фактически этим приравнивая соционику к столоверчению и астрологии, почему иные молодые апологеты ШГС называют Эйнштейна представителем типа ЭИЭ, и т.п. Всё это немного грустно.

Желаем ШГС успеха – мы помним, как в свое время там всё славно начиналось, благодаря энергии и научному энтузиазму В.В.Гуленко. Надеемся, что лучшие для киевской школы времена еще вернутся.

Х Х Х

Хотелось бы высказать еще одно соображение, возможно, имеющее некоторое отношение к ШГС, но, несомненно, имеющее отношение и ко всем соционикам. Возможно, сейчас в соционике появилась такая тенденция, что количественная функциональная структура психики (по-простому – индивидуальный профиль функций) стала переоцениваться как якобы основное и исчерпывающее описание темперамента. Мол, в соответствующем профиле вполне отражается (за счет усиления черных функций) экстраверсия, за счет усиления белых – интроверсия, да и нальность тоже якобы полностью отражается – просто-напросто у иррационалов суммарная весовая нагрузка воспринимающих функций в профиле должна, мол, быть намного больше. Отсюда недалеко до вывода, что для полного описания человеческой психики на соционическом уровне достаточно 8 степеней свободы (а на самом деле даже меньше, потому что функции между собою изрядно скоррелированы). Но на самом деле ведь это не так. Чтобы описать человеческую психику полностью, нужен либо профиль из 16 типов, либо профиль из 15 признаков – то есть минимум 15 степеней свободы. Отсюда следует очевидный вывод: в количественном профиле функций признаки отражаются далеко не полностью, в том числе и такие, как вертность и нальность. Человек может и поведенчески, и по тесту быть выраженным иррационалом (импульсивным, импровизирующим, нетерпеливым, непланирующим и т.д.), но при этом в профиле его функций суммарная высота всех «иррациональных» функций будет такой же, или почти такой же, как и у рациональных функций. То есть нальность далеко не однозначно и не стопроцентно кодируется функциями. Та же история и с вертностью. Приведем пример одного хорошо обследованного анкетного утверждения: «Я человек раскованный и шумный, более других энергичный и решительный». Это утверждение имеет огромную (и почти чистую, эксклюзивную) нагрузку по оси экстраверсии. Оно не связано ни с логикой, ни с этикой, и лишь очень слабо связано положительно с сенсорикой и еще более слабо – с иррациональностью. Поэтому профиль нагрузок этого утверждения по функциям выглядит как почти одни сплошные «нули», равные популяционному среднему, только у двух сенсорик пики слегка поднимаются. Различий же в высоте пиков «белых» и «черных» функций практически нет.

У нас есть такое впечатление, что в ряде соционических школ, где работают не с опросниками, а с экспертными оценками, было бы желание выстраивать профиль нагрузок этого утверждения по функциям совсем иным образом: резко поднимая все «черные» пики и резко опуская «белые», полагая, что чистая мощная экстраверсия обязана проявляться в стремительном взлете всех «черных», то есть якобы экстравертных функций. Возможно, что сегодня это – одна из причин недоразумений между школами. В частности, когда доминантный подтип начинают выстраивать путем суммирования ЧЭ и ЧЛ, вместо того, чтобы оценивать суммарную акцентуацию этого же самого типа по E и J, то нечто в таком роде это и напоминает.

С нашей точки зрения, «чистая экстраверсия» не имеет решающего отношения к величине тех или иных психических функций, это самостоятельная и не зависящая от функций характеристика индивида. Всего лишь – характеристика его энергетического потенциала, его работоспособности. Было бы даже странно, если бы с ростом экстраверсии (например, при искусственном ее «всплеске» за счет приема фенамина) человек стал бы намного интенсивнее использовать свою мало для него привычную деловую логику и намного реже стал бы использовать привычную структурную логику. Согласитесь, в таком предположении кроется некий нонсенс. Вы можете быть бодрым или усталым, и это повлияет на показатели вашей экстраверсии. Но сильно ли это повлияет на ваши функции? Функции – это, в общем-то, привычные и «накатанные» нервные связи. Было бы очень странно, если бы они все вдруг решили резко перестроиться от того, насколько энергичным, переполненным сил и активности, либо, напротив, усталым, чувствует себя человек. Примерно аналогичная картина наблюдается и с нальностью. Небольшая связь иррациональности, как темпераментной характеристики человека, с предпочтением воспринимающих функций действительно существует, но именно небольшая, и скорее лишь на уровне не слишком большой корреляции, явно меньшей, чем 0,5.

Однако на соционических форумах нередко приходится встречаться с полным, стопроцентным отождествлением вертности и нальности с одной стороны, и «силы» соответствующих им функций – с другой стороны. Это с нашей точки зрения – нехорошо и неправильно.

Возникает такое подозрение, что и некоторые аспекты гипотез о подтипах могли впервые родиться тоже в этом темном лесу не до конца ясных дефиниций. Я не говорю, что это хорошо или плохо, я говорю, что этот лес пока живет без всяких правил, и потому он пока содержит угрозу для целостности соционики. Например, вот такое рассуждение, для примера, демонстрирующее сегодняшнюю пока еще расплывчатость и неоговоренность дефиниций. Четыре подтипа в трактовке ШГС являются, как не трудно убедиться, всего-навсего четырьмя разнонаправленными биссектрисами креста, образованного осями нальности и вертности. С другой же стороны, вместо того, чтобы измерять акценты в вертности и нальности, рассчитывая для этого проекции конкретного индивидуума на соответствующие биссектрисы, в ШГС предпочитают суммировать функции профиля. Не знаем даже, что проще с точки зрения экспертных оценок – оценивать акценты функций, да потом их еще и суммировать, или просто оценивать акценты нальности и вертности, в сравнении с нормативными же для типа их значениями. И вот уже в ШГС оказывается, что этика и логика как бы складываются, вместо того чтобы отчасти гасить друг друга (а ведь угол-то между ними даже не 90 градусов, а все 120 или 140 – за счет того, что их реальные проекции на разнонаправленные для них оси логики-этики много больше, чем на слабо «вкладывающиеся» в функции оси вертности и нальности, пусть даже вертность и нальность и будут для этих двух функций одного знака... Когда есть опросники, это еще ничего. Они волей-неволей заставляют вырабатывать общий язык и общепринятые дефиниции. Но если каждый занимается только своей собственной и по своему понимаемой экспертизой, да еще без дефиниций и без измерительных эталонов? (Даже совсем простой пример: что такое, собственно, функция? И как ее измерить? Совсем не тривиальные вопросы) А если при этом еще вступить в область количественных оценок - экспертными-то методами?... В этот момент соционика как научная дисциплина и определенная сложившаяся культура рискует начать рассыпаться.

Короче говоря, здесь есть много предметов для серьезных раздумий и обсуждений между школами. И во всяком случае, надо помнить, что, оторвавшись от дискретной и качественной модели «А», мы вступили в темную зону, где соционические величины и понятия стали количественными, и потому приобрели совершенно другой, нежели прежде, смысл. Увы, смысл неоднозначный. И, прежде чем идти вперед, надо бы договориться об общих дефинициях, не ограничиваясь туманными озарениями. Это касается уже не каких-то конкретных школ, а всех социоников, желающих заниматься количественным соционическим анализом. В этой области слишком много не договоренного и не оговоренного. Есть риск быстро потерять друг друга и самим потеряться.

© В.Л.Таланов, февраль 2010.

С-Петербург

Разрешается свободное воспроизведение статьи в Интернете со ссылкой на http://www.newsocionicsmodel.narod.ru

Другие статьи В.Л.Таланова по соционике: http://www.newsocionicsmodel.narod.ru

НАШИ РЕКОМЕНДАЦИИ:

Лучшие описания межтипных соционических отношений - http://socionika-forever.blogspot.com/